Психологизм бунинской прозы в рассказе легкое дыхание. Своеобразие лирического повествования в прозе Бунина. Психологизм бунинской. II. Работа с новым материалом
Бесспорно, проблема изображения русской действительности была наиболее актуальна для И. А. Бунина в 1910-е годы по сравнению с другими периодами его творчества. Всплеск национального самосознания, вызванный революционными событиями 1917 года, в полной мере отражен в бунинской психологической прозе и связан именно с активным осмыслением природы русского человека, его способностей, возможностей и дальнейшей судьбы. Позже И. А. Бунин продолжает писать рассказы о русских людях, продолжая размышлять над «загадкой русской души». Размышление это вышло на новый уровень, хотя бы по той причине, что с Россией произошли существенные перемены, которые не могли не отразиться на национальном самосознании писателя.
Главное направление, по которому развивалось бунинское творчество 1914-17-х годов, заключалось в сочетании лиризма стиля и психологического саморазвития характера, анализа и синтеза. И. А. Бунин стал завершителем целого периода русской классической литературы, «связанного с усилением в ней психологизма, что обязывало его к дальнейшему развитию и обогащению поэтики и стилистики, к выработке новых форм художественной изобразительности...»
Как нельзя более полно воплотили в себя специфику жанра лирической прозы особенности поэтики бунинских лирических миниатюр. Лирическая проза характеризуется эмоциональным и интеллектуальным самовыражением героя, художественной трансформацией его индивидуального жизненного опыта, имеющей не меньшее значение, чем объективное изображение реалий материальной действительности. К бунинским миниатюрам можно отнести характеристику, представленную А. И. Павловским: «Содержание лирического произведения не есть уже развитие объективного происшествия, но сам субъект и все, что проходит него. Этим обусловливается дробность лирики: отдельное произведение не может обнять целости жизни, ибо субъект не может в один и тот же миг быть всем. Отдельный человек в различные моменты полон различным содержанием. Хотя и вся полнота духа доступна ему, но не вдруг, а в отдельности, в бесчисленном множестве различных моментов» .
Схватывая действительность в ее наиболее важных с точки зрения бунинского героя предметно-чувственных проявлениях, рассказчик лирических миниатюр тем самым как бы дробит их на отдельные реалии, каждая из которых осмысливается им с тем большей интенсивностью и углубленностью, чем большее эмоциональное воздействие она оказывает на него.
О каких бы сложных и глубоких явлениях духовной сферы ни шла речь в бунинских произведениях этих лет, осмысление этих явлений неизменно превращается под пером художника в поэтически проникновенное, одухотворенное самовыражение его лирического героя. Достигается это разными средствами. Здесь и открытая лирическая устремленность повествования, и взвешенная музыкально-ритмическая организация фраз, и интенсивное использование поэтических тропов, направляющих мысли читателя в нужном направлении. В результате внутренние монологи, пронизанные грустно-элегическими размышлениями о тайнах жизни и смерти, не могут не вызывать в душе читателя определенного ответного сопереживания.
Однако это не означает, что писатель отходит от принципов художественного изображения жизни и человека. В основе его рассказов и повестей лежит тот же реалистический метод, что и в произведениях рубежа веков, написанных в объективной манере, с той лишь разницей, что теперь раскрытие постигнутой жизни преломлено через субъективное восприятие индивидуума, мысли и чувства которого действуют на ум и сердце читателя с не меньшей силой, чем наглядные реалии.
С целью усиления эмоционально-эстетического воздействия писатель прибегает к излюбленному приему ассоциативного сопоставления жизненных фактов и явлений. В отличие от модернистов, И. А. Бунин видел в художественной ассоциации не самодовлеющий символ и не простой набор эффектных поэтических трюков, не способных критического отношения к изображаемому, а важнейшее средство реализации авторской мысли, идеи. Даже с помощью самых отдаленных ассоциаций И. А. Бунин стремился направить читателя в нужное русло. Сквозь сложный ассоциативный план всегда проступает обнаженная реальность вещественного и социально-бытового окружения, среди которого он живет, действует и размышляет. Например, в рассказе «Антоновские яблоки» отчетливо вырисовываются выразительные детали мелкопоместного, веками устоявшегося быта, изображение которого один из ведущих мотивов раннего творчества писателя. Мы воочию видим сбор яблок и ярмарку, и весь уклад средней дворянской жизни, идущей к своему закату.
И все же значимы для героя-рассказчика не реалии социально-исторической действительности, а красота, величие природы, являющихся предметом его собственных раздумий.
В полном соответствии с жанром лирической прозы большинство бунинских произведений написано от первого лица. Они напоминают страницы дневника лирического героя, который, как правило, - единственный персонаж, объединяющий действие. Конечно, о конкретном действии можно говорить с натяжкой. Нет четко очерченного традиционного сюжета, содержащего интригу или столкновение человеческих характеров. Вместо этого на первом плане мы видим «поток мыслей и чувств героя, тонко чувствующего и рефлектирующего, страстно влюбленного в жизнь и одновременно мучимого ее загадками» . Большинство дореволюционных критиков рассматривали бунинские миниатюры как феномен, не имеющий ничего общего с ранними рассказами И. А. Бунина.
Художественная система И. А. Бунина, его психологизм биполярны. Один их полюс описательность (пейзажа, интерьера, портрета и так далее). Он занимает в произведениях различный объем - от сравнительно скромного, связанного функционально с сюжетом, до самодовлеющего, заполняющего все пространство текста. Но постоянно, во-первых, то, что она всегда создается по одним и тем же эстетическим законам, и, во-вторых, выходит за рамки строгой подчиненности логике повествования и превышает необходимое.
Второй его полюс - сюжет. Его диапазон широк от нулевого до остро психологического и напряженного. Его изложение может быть последовательным или дискретным, то есть прерывающимся во времени. Сюжет может быть построен согласно логике линейного времени или на смещении временных пластов. Если в описательных элементах И. А. Бунин однообразен, то во всем, что касается сюжета, - виртуозно изобретателен.
Функции психологической описательности и сюжета можно уяснить при их сопоставлении. Система их взаимодействия является важнейшим компонентом художественного мира И. А. Бунина, ведущего свое начало из глубины его философии бытия. В одних фрагментах описательность традиционно подчинена сюжету ее функция - преодоление схематизма сюжета, придание ему конкретности, правдоподобия. В других случаях не вполне подчиненная описательность выполняет иные задачи. В-третьих - описательность суверенна от сюжета и соотносится с ним на иных художественных основаниях.
Проблема взаимодействия двух эстетических полюсов - сюжета и психологической описательности - имеет особый ракурс в произведениях, где «реальность предстает через призму субъективных состояний, носящих промежуточный характер от слегка искаженных до ирреальных...» Функция описательности как начала, преодолевающего центрированность сюжета, всегда у И. А. Бунина преобладающая, выступающая зачастую как единственная функция.
Многие бунинские произведения до эмиграционного периода бессюжетны. Их эпическое содержание писатель переводит в лирическое. Все то, что видит лирический герой, - это одновременно и явления внешнего мира, и факты его внутреннего существования (общие свойства лирики).
Жизнь несоизмеримо шире любого события, а эстетическая реальность рассказа шире сюжетной линии. Рассказ - лишь фрагмент безграничного бытия, рамка начала и конца может быть произвольно наложена в любом месте. Ту же роль играет название. Часто предпочтительнее нейтральные названия, дабы не исказить смысл. Незатейливы и названия бунинских произведений: «Новая дорога», «Сосны», «Мелитон» и др. Наиболее характерным среди бессюжетных произведений И. А. Бунина считают «Эпитафию», наполненную воспоминаниями о прошлом. Бунинские воспоминания уже в глубинах сознания преобразованы и опоэтизированы, потому что существуют в эмоциональном поле тоски по навсегда ушедшему. Это проявляется прежде всего в том, что каждая деталь становится выпуклой, яркой, самоценной.
Одна из важнейших функций сюжета и описательности в их совокупности - выражение пространственно-временного измерения жизни. Словесное искусство XX века как бы рвется за пределы своих возможностей. Пространственная форма позволяет полнее почувствовать ценность любого мгновения и любой застывшей частицы жизни. Она распахивает мир за границы человеческого существования и соотносит его масштаб с беспредельностью человеческого бытия.
В описательности И. А. Бунин реализует ощущение беспредельного бытия. Хотя сюжет иногда убывает до нуля, описательность - никогда. Она имеет приоритетное значение, ориентирована всегда на то, что за пределами произведения.
Постоянная и важнейшая функция описательности - расширение человеко-модели, в центре которой стоит человек, до модели космической. Так как в лирических миниатюрах преобладает описательность, то их сущность хорошо прослеживается при сопоставлении описательности и сюжета и выявлении их взаимоотношений.
Возможно, именно в связи с этим писатель снимает негативную этическую оценку с некоторых отрицательных свойств русского чело века, не имея уверенности в их национальной природе и - даже в этом случае -подразумевая наличие неких оправданий тому, что таковые возникли. Так, например, жестокость в крестьянской среде может быть оправдана сильной, изматывающей человека любовью («Игнат», «При дороге») или безапелляционным стремлением к справедливости («Хороших кровей»). Кроме того, в прозе Бунина художественно воплощено ветхозаветное мироощущение русского человека, в соответствии с которым и Бог, и мир, существующий по Его законам, предстают жестокими по отношению к беззащитному человеку, вынужденному только подчиняться («Жертва»). Любовь к ближнему («Сверчок», «Лапти», «Худая трава»), красота русского православия («Аглая», «Святитель», «Святые», «Сон пресвятой богородицы»), милосердие, эмоциональная чуткость, особый (родственный) характер духовной близости к Богу («Святые», «Святитель»), близость к природе, в том числе и в отношении к жизни и смерти («Худая трава», «Веселый двор»), стремление к подвигу («Захар Воробьев»), сохранение древних родовых традиций, несущих пользу людям («Хороших кровей») - вот ряд положительных свойств души русского человека, которые создают многогранный образ национального идеала в прозе И. А. Бунина и напрямую соотносятся с христианским идеалом.
Так, в ряде рассказов И. А. Бунина хранителями лучших свойств русского характера выступают доживающие свой век или находящиеся на пороге небытия старики и старухи: Анисья («Веселый двор»), Илья Капитонов («Сверчок»), Аверкий («Худая трава») и др. Мужественное спокойствие, с которым русский крестьянин ожидает смерти, характеризует национальное отношение к жизни, вопрос о котором И. А. Бунин рассматривает, в частности, в рассказе «Мухи».
Сила самоотверженной родительской любви изображена И. А. Буниным в рассказе «Сверчок», герой которого, шорник Илья Капитонов, вступил в непримиримое противостояние со смертью, пытаясь отвоевать у нее своего сына. Самоотверженность как черта национального идеала проявляется и в рассказе «Лапти», но уже без детерминации родственными чувствами. Смерть героя писателем оценивается как подвиг, даровавший спасение другим людям. В том, что по мертвому телу Нефеда смогли сориентироваться и тем самым спастись заблудившиеся мужики, проявляется символичность жертвы, принесенной героем, и ее высший смысл - состоявшаяся и в определенной степени выигранная битва со смертью. Таким образом, чертой национального идеала в восприятии И. А. Бунина является не только органично-природное, но и глубоко национальное.
Специфика психологизма И. А. Бунина - субъективнейшего певца объективного мира - то, что невозможно говорить о приоритете внешнего или внутреннего, субъективного или объективного. Объективный мир в его подлинных масштабах, формах, пропорциях представляет собой такую высокую ценность, что душа принимает его в себя благоговейно, избегая любых искажений. Но в этой душе он существует как факт ее интимнийшей жизни, окрашенной всем ее эмоциональным строем.
Иван Алексеевич Бунин
Цели:
познакомить с разнообразием тематикипрозы Бунина;
научить определять литературные приемы,
использованные Буниным для раскрытия
психологии человека, и другие характерные
черты рассказов Бунина;
развивать навыки анализа прозаического
текста.
Анализ текста рассказа И. А. Бунина «Антоновские яблоки»
1. Какие картины встают в воображении при чтениирассказа?
В чем особенности композиции? Составьте план
рассказа.
3. Какой представляется личность лирического героя?
4. Лексический центр – слово САД. Как описывает сад
Бунин?
5. Рассказ «Антоновские яблоки», по выражению А.
Твардовского, исключительно «душистый»: «Бунин
вдыхает мир; он нюхает его и дарит его запахи
читателю». Раскройте содержание этой цитаты.
Лексические модели:
ностальгия по угасающим дворянскимгнездам;
элегия расставания с прошлым;
картины патриархального быта;
поэтизация старины; апофеоз старой
России;
увядание, запустение усадебной жизни;
грустный лиризм рассказа.5. Рассказ «Антоновские яблоки», по
выражению А. Твардовского,
исключительно «душистый»: «Бунин
вдыхает мир; он нюхает его и дарит его
запахи читателю». Раскройте содержание
этой цитаты.
ПЛАН РАССКАЗА
1. Воспоминание о ранней погожей осени.Суета в саду.
2. Воспоминание об «урожайном годе».
Тишина в саду.
3. Воспоминание об охоте (мелкопоместная
жизнь). Буря в саду.
4. Воспоминание о глубокой осени.
Наполовину вырубленный, обнаженный
сад.
«Господин из Сан-Франциско»
– Как донесена авторская концепция мира врассказе?
– Каков человек в изображении Бунина?
- Что является кульминацией рассказа?
– Как звучит тема любви в произведении?
Как выражена тема обреченности мира в
рассказе «Господин из Сан-Франциско»?
План
1. «Художник нарисовал... образ греха...гордого человека со старым сердцем».
2. Символично название корабля:
Атлантида – затонувший мифический
континент.
3. Пассажиры корабля – модель
человеческого общества:
а) паразитизм «пар чистых»;
б) смерть господина из Сан-Франциско.
10. Сборник «Темные аллеи»
И. А. Бунин на закате своеготворческого пути признался,
что считает этот цикл «самым
совершенным по мастерству».
Основная тема цикла – тема
любви, чувства,
раскрывающего самые
потайные уголки человеческой
души.
Любовь у Бунина – основа
всей жизни, то призрачное
счастье, к которому все
стремятся, но часто упускают.
11.
Была чудесная весна!Они на берегу сидели Река была тиха, ясна,
Вставало солнце, птички
пели;
Тянулся за рекою дол,
Спокойно, пышно зеленея;
Вблизи шиповник алый цвел,
Стояла темных лип аллея.
Н.Огарев
12.
Любовь для Бунина – величайшее счастье,дарованное человеку. Но над ней висит
вечный рок.
Любовь всегда связана с трагизмом,
счастливого финала у настоящей любви не
бывает, потому что за мгновения счастья
человеку приходится платить.
13.
Рассказы цикла«Темные аллеи» –
образец удивительной
русской
психологической
прозы, в которой
любовь всегда была
одной из тех вечных
тайн, которую
стремились раскрыть
художники слова
14. «Чистый понедельник»
– Докажите, что образы главных героевпостроены на антитезе.
– Объясните название рассказа.
– Докажите, что рассказу характерны
художественная краткость, сгущение
внешней изобразительности, что
позволяет говорить о новом реализме как
писательском методе.
15. Нобелевская премия
«Решением Шведскойакадемии от 9 ноября
1933г. Нобелевская
премия по литературе за
этот год присуждена
Ивану Бунину за строгий
артистический талант, с
которым он воссоздал в
литературной прозе
типичный русский
характер».
16. План к сочинению «Всякая любовь – великое счастье...»
I. Бунинское новаторство в освещении темы любви.II. Многогранность чувства любви у Бунина.
1. «Лики любви» в бунинских рассказах:
1) любовь – затаенное от других чувство («Чаша жизни»);
2) любовь, превратившаяся в месть («Последнее свидание»);
3) любовь – лебединая верность («Грамматика любви»);
4) любовь – шоры, делающие невозможным представить себе счастье с другим
(«Сны Чанга»);
5) «любовь – наваждение», когда человек не в силах отказать ни в чем своей
возлюбленной («Дело корнета Елагина»);
6) любовь – потрясение на всю жизнь («Солнечный удар»);
7) любовь – обида («Темные аллеи»);
8) любовь – тоска по утраченному счастью («Руся»);
9) любовь как слияние возвышенного обожания одной девушки и плотского
влечения к другой («Натали»);
10) любовь – светлая горечь о несбывшейся мечте («Холодная осень»).
III. «Всякая любовь – великое счастье...» (И. Бунин).
17. Домашнее задание
Написать сочинение на выбранную тему.1. Рецензия на понравившийся рассказ И.
А. Бунина.
2. Любовь в понимании Бунина.
3. Тема жизни и смерти в прозе И. Бунина.
4. Проблема человека и цивилизации в
рассказе Бунина «Господин из СанФранциско».
И сюжет, и внешняя описательность в произведении Бунина важны, но не исчерпывают полноты эстетического впечатления. Образ центрального персонажа в рассказе намеренно обобщен и к финалу исчезает из поля зрения писателя. Выявляя специфику бунинского художественного времени и пространства, можно заметить, какой содержательностью обладают у Бунина сама периодичность подачи изображаемых фактов и событий, само чередование динамичных и описательных сцен, авторской точки зрения и ограниченного восприятия героя - одним словом, сама мера регулярности и теснящей ее стихийности в создаваемой картине. Если обобщить все это универсальным стилевым понятием, то самым уместным окажется термин Ритм.
Делясь тайнами писательского мастерства, Бунин признавался, что прежде чем что-либо написать, он должен почувствовать ощущение ритма, «найти звук»: «Как скоро я его нашел, все остальное дается само собой». Коль скоро ритм и музыкальный ключ найдены - другие элементы произведения начинают проясняться и постепенно приобретают конкретную форму: складывается сюжет, заполняется предметный мир произведения. Остается, прислушиваясь к внутреннему камертону, добиться точности, конкретности и пластической убедительности картины, отшлифовав ее словесную поверхность.
Сюжет в бунинских произведениях может быть и совсем лаконичным: почти «бессюжетными» являются, например, знаменитые «Антоновские яблоки». В «Господине из Сан-Франциско» сюжет более значим, но роль ведущего композиционного начала принадлежит ритму. Как уже говорилось, движением управляют взаимодействие и чередование двух мотивов: искусственно-регламентированной монотонности существования «господина» и непредсказуемо свободной стихии подлинной, живой жизни. Каждый из мотивов поддержан своей системой образных, лексических и звуковых повторов; каждый выдержан в своей эмоциональной тональности. Нетрудно заметить, например, что служебные детали (вроде отмеченной шейной запонки или повторяющихся подробностей обедов и «развлечений») служат предметной опорой для первого (этот мотив можно, используя музыкальный термин, назвать «темой господина»). Напротив, «несанкционированные», «лишние», будто произвольно появляющиеся в тексте подробности дают импульс мотиву живой жизни (назовем его опять-таки условно «лирической темой»). Таковы отмеченные описания заснувшего попугая или разряженной лошадки и множество частных характеристик природы и людей «прекрасной, солнечной страны».
Тема господина доминирует в первой половине рассказа, где дан своего рода вертикальный срез многоэтажной «Атлантиды» и показана как бы обыденность обычного времяпрепровождения путешествующих.
Обратите внимание на глаголы со значением многократного действия: «вставали», «пили», «лежали» и т. п.; приведите примеры лексических повторов.
Лирическая тема, сначала едва различимая, постепенно набирает силу, чтобы отчетливо зазвучать в конце рассказа (ее компоненты - образы разноцветья, живописной пестроты, солнечности, распахивающегося пространства). Финальная часть рассказа - своеобразная музыкальная кода - обобщает предшествующее развитие. Почти все объекты изображения здесь повторяются по сравнению с началом рассказа: вновь «Атлантида» с ее контрастами палуб и «подводной утробы», вновь лицедейство танцующей пары, вновь ходящие горы океана за бортом. Однако то, что в начале рассказа воспринималось как проявление авторского социального критицизма, благодаря интенсивному внутреннему лиризму поднимается на высоту трагического обобщения: в концовке неразделимо слитно звучат авторская мысль о бренности земного существования и его художническая интуиция о величии и красоте живой жизни. Предметное значение финальных образов как будто рождает ощущение катастрофы и обреченности, но их художественная выразительность, сама музыкальная плавность формы создают этому ощущению неустранимый и прекрасный противовес.
И все же самое тонкое и наиболее «бунинское» средство ритмизации текста - его Звуковая организация. В способности воссоздавать стереоиллюзию «звонкого мира» Бунин, пожалуй, не знает себе равных в русской литературе.
В письме своему французскому издателю Бунин вспоминает об эмоциональном состоянии, предшествовавшем созданию рассказа: «...Эти страшные слова Апокалипсиса неотступно звучали в моей душе, когда я писал «Братьев» и задумывал «Господина из Сан-Франциско...» А в дневниковой записи, фиксирующей окончание работы над рассказом, лаконично замечает: «Плакал, пиша конец». Звуковая оркестровка рассказа с ее вдохновенным симфоническим звучанием заставляет присмотреться к этой внешне формальной, но на деле глубокой содержательности произведения.
Музыкальные мотивы составной частью входят в тему рассказа: в тех или иных сюжетных эпизодах звучат струнный и духовой оркестры; «сладостно-бесстыдная» музыка вальсов и танго позволяет отдохнуть ресторанной публике; на периферии описаний возникают упоминания о тарантеллеили о волынке. Но речь сейчас идет не о непосредственной передаче «музыкального фона»
Мельчайшие фрагменты возникающей картины под пером Бунина озвучиваются, создавая широкий диапазон от почти неразличимого шепота до оглушительного рева. Текст до предела насыщен «акустическими» подробностями, причем выразительность «звуковой» лексики поддержана фонетическим обликом слов и словосочетаний. Особое место в этом ряду занимают звуковые сигналы: гудки, трубы, звонок, гонг, сирена. Текст рассказа будто пронизан этими звуковыми нитями, придающими произведению впечатление высочайшей соразмерности частей. Поначалу воспринимаемые как реальные детали быта, эти подробности по мере развития действия начинают соотноситься с общей картиной мироздания, с грозной предупреждающей ритмикой, исподволь набирающей силу в авторских медитациях, приобретают обобщающее значение символов. Этому способствует и высокая степень фонетической упорядоченности текста. «.. .Девятому кругу была подобна подводная утроба парохода, - та, где гЛухо гоготали исполинские топки...» Апокалипсический аккомпанемент в этом фрагменте создается не столько упоминанием ада («девятый круг»), сколько предельной для прозы длиной цепочки ассонансов (четыре ударных «о» подряд!) и интенсивностью аллитераций (назвуки«п», «р», «г», «л»; впрочем, почти весь состав согласных здесь аллитерирован). Порой звуковые сближения для Бунина даже важнее, чем смысловая сочетаемость: глагол «гоготали» не у каждого писателя вызовет ассоциации с приглушенностью.
(Самостоятельно проанализируйте ритмику и звуковой состав финального предложения. Найдите наиболее выразительную цепочку ассонансов в нем. Как ассоциативно связан этот ряд с общим звучанием рассказа?)
Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй - » Ритмическая и звуковая организация рассказа «Господин из Сан-Франциско» . И в закладках появилось готовое сочинение.Для творчества Бунина характерен интерес к обыкновенной жизни, умение раскрыть трагизм жизни, насыщенность повествования деталями. Бунина принято считать продолжателем традиций чеховского реализма. Но реализм Бунина отличается от чеховского предельной чувствительностью. Как и Чехов, Бунин обращается к вечным темам. Для Бунина важно душевное состояние героев, однако, по его мнению, высшим судьей человека является память. Именно память защищает героев Бунина от неумолимого времени, от смерти. Произведения Бунина считают синтезом прозы и поэзии. В них необычайно сильно исповедальное начало.
Более чем шестидесятилетняя писательская деятельность Бунина распадается надвое: убежденный монархист, человек далекий от политики, противник всяческого насилия, он трагически переживал события, последовавшие за 1917 годом, и эмигрировал из большевистской России, сохранив в эмиграции Россию прежнюю, ностальгически окрашенную в теплые тона.
В творчестве дооктябрьского периода прослеживаются два идейно-тематических центра: деревенская проза и лирико-философская (в которой поднимаются вечные ценности: красота, любовь, природа). В этот период были созданы: «Антоновские яблоки», «Деревня», «Суходол», «Захар Воробьев», «Лирник Родион», «Братья», «Грамматика любви», «Господин из Сан-Франциско», «Легкое дыхание».
Рассказ «Антоновские яблоки» (1900) заслуженно считается вершиной творчества писателя. О чем этот рассказ? Каков его сюжет?
Вопрос вызывает определенные трудности, потому что в «Антоновских яблоках» нет сюжета, сюжетную канву составляет «поток сознания повествователя», состоящий из цепочки воспоминаний, ощущений, переживаний. Это рассказ- воспоминание, рассказ-впечатление.
Композиция рассказа состоит из четырех частей. Содержанием глав является повествование о тех или иных «осенних» событиях русской стародворянской жизни. Каждая глава прочно «привязана» к определенному месяцу: августу(1), сентябрю (2), октябрю (3), ноябрю (4).
Прекрасный и поэтический мир старинных дворянских гнезд читатель видит глазами безымянного повествователя. Он хорошо знает и нежно любит этот еще дышащий жизнью, но уже обреченный на умирание мир, он хочет запомнить все то, что достойно памяти: светлое, доброе, самобытное, исконно русское.
Писатель описывает уклад дворянской жизни на примере усадьбы своей тетки. Следует описание интерьера усадьбы, насыщенное деталями – «синие и лиловые стекла в окнах», «старая мебель красного дерева с инкрустациями, зеркала в узких, витых золотых рамках». «Угасающий дух помещиков» поддерживает только охота. Автор вспоминает «обряд» охоты в доме своего шурина Арсения Семеновича. Особенно приятный отдых, «когда случалось проспать охоту» - тишина в доме, чтение старых книг в «толстых кожаных переплетах», воспоминания о девушках в дворянских усадьбах («аристократически красивые головки в старинных прическах кротко и женственно опускают свои длинные ресницы на печальные и нежные глаза»).
Сокрушаясь о том, что дворянские усадьбы умирают, рассказчик удивляется тому, насколько быстро происходит этот процесс: «Эти дни были недавно, а меж тем мне кажется, что с тех пор прошло чуть не целое столетие… Наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства».
Уходит из жизни целый мир, мир удивительный, разумный, целесообразный, мир, пропитанный прекрасным ароматом «антоновских яблок», мир, в котором было так «холодно, росисто и… так хорошо жить».
«Антоновские яблоки» - рассказ о навсегда утраченном.
Тема расставания с близкой Бунину с детства Россией раскрывается в произведениях «Деревня» и «Суходол».
В повести «Деревня» (1910) отражены драматические раздумья писателя о России, о ее будущем, о судьбах народа, о русском характере. Бунин обнаруживает пессимистический взгляд на перспективы народной жизни.
В повести писатель показывает жизнь крестьянства накануне первой русской революции, события которой полностью разрушают привычный ход жизни в деревне. Герои повести пытаются разобраться в окружающем, найти себе точку опоры. Но неспокойные события начала века обостряют не только социальные проблемы деревни, но и разрушают нормальные человеческие взаимоотношения, заводят героев «Деревни» в тупик.
Писатель искренне считает, что только в мире природы заключено то вечное и прекрасное, что не подвластно человеку с его земными страстями. Законы жизни человеческого общества, напротив, приводят к катаклизмам, потрясениям. Этот мир неустойчив, он лишен гармонии. Так, в повести «Суходол» (1911 ) раскрывается проблема человеческих взаимоотношений с окружающим миром. В произведении поднимается тема обреченности дворянского усадебного мира, это летопись трагического умирания русского дворянства. В центре повествования – жизнь обедневшего дворянского рода Хрущевых и их дворовых. И на любви, и на ненависти героев «Суходола» лежит печаль тлена, ущербности, закономерности конца. В произведении нелепости человеческих взаимоотношений противопоставлена красота Суходола, его широкие степные просторы с их запахами, красками и звуками.
«Господин из Сан-Франциско» был написан в 1916 году, во время Первой мировой войны. В дни социальных и экономических потрясений общество поневоле начинает задумываться о «вечном»: жизни и смерти, индивидуальной судьбе и судьбах всего человечества. Бунин не стал исключением: в своем небольшом по объему, но максимально насыщенном по философскому содержанию рассказе писатель размышляет над проблемами общечеловеческими.
Писатель в названии рассказа символически отобразил свои прогнозы на судьбу современной ему буржуазной цивилизации, отверг призрачные, мнимые буржуазные ценности и утвердил ценности истинные, неотделимые от живой жизни, от природы, от естественности гармонии с человеком.
«Окаянные дни» (1918-1920) – веха, с которой начинается новый этап в жизни и творчестве Бунина. Революцию 1917 г. в произведении автор представляет как «кровавую игру», «вакханалию жестокости», опозорившую русского человека. С глубокой болью пишет Бунин о цепной реакции зла и насилия, начавшейся в 1917 году, о гибели русской культуры, о разжигаемой большевиками ненависти к интеллигенции.
В эмиграции талант Бунина заиграл новыми гранями. В 20-е годы были опубликованы сборники рассказов «Роза Иерихона», «Митина любовь», «Тень птицы», «Божье древо» и др. Самым крупным произведением, созданным в эмиграции, стал роман «Жизнь Арсеньева» (1927-1933) , удостоенный в 1933 году Нобелевской премии.
Одной из главных тем творчества Бунина всегда была любовь. «Всякая любовь – великое счастье, даже если она не разделена» - в этой фразе пафос изображения любви Буниным. Почти во всех произведениях на эту тему исход трагичен. Вечную тайну любви и вечную драму влюбленных писатель видит в том, что человек неволен в своей любовной страсти: любовь есть чувство изначально стихийное, неотвратимое, часто трагическое – счастье оказывается недостижимым.
Самым совершенным своим творением И.А. Бунин считал сборник «Темные аллеи» (1943). Большинство рассказов, содержащихся в этой книге, написаны в годы Второй мировой войны, когда особенно остра потребность в любви, чувстве, одухотворяющем жизнь, в противовес несущей смерть войне.
Любовь для Бунина – краткий миг наивысшего счастья и блаженства, за которым следует будничная жизнь, еще более невыносимая оттого, что герою удалось познать истинное счастье. Рассказы из цикла «Темные аллеи», как правило, строятся по повторяющейся схеме – встреча, быстрое сближение героев, ослепительная вспышка чувств и неотвратимое расставание. Нередко автор даже не упоминает имен главных героев, чтобы целиком сосредоточиться на их чувствах. Основное внимание автора уделяется переживаниям героев уже после того, как они испытали наивысшее счастье любви, после того как расстались по той или иной причине со своими любимыми, а само описание свидания или периода счастливой любви занимает не более страницы.
Творчество Бунина – крупнейшее явление в русской культуре XX века. Его «универсализм», «синтез поэзии и прозы», новаторские формы психоанализа, переосмысление «вечных» тем и традиционных форм поэтики делают этого автора одним из ярких и оригинальных писателей нашего времени.
Русская литература XX века: общая характеристика
Литература XX века ведет свое начало с последнего десятилетия XIX века. Конец XIX - нач. XX вв. стали временем яркого рассвета русской культуры. В науке, литературе, искусстве один за другим появлялись новые таланты, рождались смелые новации, состязались разные направления, группировки, стили. Вместе с тем культуре этого периода были присущи глубокие противоречия, характерные для всей русской жизни того времени.
В начале XX века продолжаются и развиваются традиции реалистической литературы. Реализм по-прежнему остается масштабным, влиятельным, достаточно широко представленным направлением. В русле реалистической литературы работает «поздний Толстой», Чехов, Короленко, Вересаев, Горький, Куприн, Бунин, Андреев и др. писатели-реалисты. Реалистическая проза начала века увидела все усложняющиеся отношения человека с миром, по новому осветила «структуру» самой личности, показала судьбу человека в переходный период истории.
В русской литературе конца XIX века - начала XX века будут чувствоваться кризис старых представлений об искусстве, ощущение исчерпанности прошлого развития, будет формироваться переоценка ценностей. Обновление литературы, ее модернизация станут причиной появления новых течений и школ. Переосмысление старых средств выразительности и возрождение поэзии ознаменуют наступление серебряного века русской литературы.
Термин «серебряный век русской литературы» впервые появился в работах философа Н. Бердяева, но окончательное оформление получил в 60-е годы, когда критик С.Маковский ввел его в литературный оборот. Хронологическими рамками литературы «серебряного века» традиционно считают конец XIX - нач. XX вв. (примерно 1890-1917 гг. или 1890-1921гг.). Если в определении нижней границы серебряного века исследователи достаточно единодушны – это явление рубежа веков, и оно характеризуется выходом страны из эпохи безвременья, началом общественного подъема в стране. Верхняя граница серебряного века – вызывает споры. Она может быть отнесена и к 1917, и к 1921 году. Одни исследователи считают, что после 1917 года с началом гражданской войны серебряный век прекратил свое существование. Другие полагают, серебряный век русской литературы закончился в 1921-22 гг. – это было временем краха былых иллюзий, начавшихся после гибели Блока и Гумилева, массовой эмиграции деятелей русской культуры за границу, высылки групп писателей, философов, историков за пределы страны. Понятие «серебряный век», прежде всего, связано с модернистскими течениями. Модернизм подразумевает новое явление в литературе, прежде всего в поэзии. Он объединил целый ряд литературных течений, направлений, наиболее значительными среди которых стали акмеизм, символизм, футуризм. В каждом из этих литературных направлений были свои яркие представители: Брюсов, Мережковский Бальмонт, Анненский, Белый, Гумилев, Ахматова и др. В русской поэзии начала века есть и плеяда «крестьянских поэтов». Представители этого направления в поэзии ориентировались на образ «уходящей» деревенской Руси, который был создан С.Есениным.
20-е годы XX века – период обостренной идеологической борьбы в литературе, время создания и активной деятельности множества литературных групп, кружков, ассоциаций. Это сложный, но динамичный и творчески плодотворный период в развитии литературы. Хотя многие деятели русской культуры в это сложное время оказались выдворенными из страны, другие отправились в добровольную эмиграцию, все же художественная жизнь в стране не замирает. Наоборот, появляется много талантливых молодых писателей, недавних участников гражданской войны: Леонов, Шолохов, Фадеев и др. Главными литературными направлениями 20-х годов являются «обновленный реализм», нормативизм, модернизм. Основная тема литературы этого периода – революция и гражданская война. Получила отражение в «дневниковой прозе» Бунина, Горького, Гиппиус, в творчестве поэтов серебряного века Блока, Цветаевой, Ахматовой, Мандельштама, Пастернака и др., в официальной поэзии Маяковского, Бедного, Багрицкого, Асеева, в прозе Фурманова, Серафимовича.
В тридцатые годы XX века началось активное вмешательство партии в сферу культуры. В этих условиях развитие литературы происходило чрезвычайно напряженно и неоднозначно. Стремление втиснуть литературу в рамки единого эстетического шаблона привело к открытию нового художественного метода – социалистического реализма. Он был единственно верным, а все, что не укладывалось в его рамки, считалось идеологически вредным и лишалось доступа к читателям. Писатели и поэты, пытающиеся сохранить свой стиль в литературе, либо уничтожались физически (Бабель, Мандельштам, Пильняк, Клюев и др.), либо становились запрещенными (Булгаков, Ахматова, Пастернак и др.).
В тридцатые годы эмигрировали из страны Бунин, Куприн, Андреев, Бальмонт, Северянин и другие видные русские поэты и писатели. Они продолжили в своем зарубежном творчестве традиции классической русской литературы и литературы «серебряного века». В тоже время в тридцатые годы расцвел талант Шолохова, Ильфа, Петрова, Зощенко, Толстого, Платонова, Твардовского и многих других советских писателей и поэтов.
Великая Отечественная война выдвинула перед литературой новые задачи. Произведения разных жанров и родов отражали тему героизма русского народа. На первом плане была патриотическая лирика (Симонов, Твардовский и др.). Прозаики культивировали свои самые оперативные жанры: публицистические очерки, репортажи, рассказы (Соболев, Гроссман и др.). Литература послевоенных лет существенно дополнила представления о пережитой народом трагедии. Военная тема получила отражение в творчестве Шолохова, Абрамова, Васильева, Бондарева, Чаковского, Астафьева, Распутина и многих других авторов
Следующим крупным этапом в развитии литературы был период второй половины XX века. В пределах второй половины XX века исследователи выделяют несколько относительно самостоятельных периода: позднего сталинизма (1946-1953), «оттепели» (1953-1965), застоя (1965-1985), перестройки (1985-1991), современного времени (1991-2000 гг.). Литература в эти очень разные периоды развивалась с большими трудностями, испытывая попеременно ненужную опеку, послабление, сдерживание, преследование, раскрепощение. С 50-х вплоть до первой половины 80-х годов литературное развитие шло по двум направлениям: официальной и «второй культуры» (самиздата). Лишь в период хрущевской «оттепели» идеологическое давление на литературу было ослаблено. Этап перемен продолжался не так уж долго, но принес значительные, коренные изменения в литературу и искусство. Стали появляться новые литературные журналы, зарождались новые литературные направления, получившие условные названия «военной», «деревенской», «городской прозы»; произошел настоящий «поэтический бум»; стал популярным жанр авторской песни, появились театры-студии; произошел взлет научной фантастики. В период перестройки настало время «возвращенной литературы», ставшей символом противостояния тоталитарному режиму. В последней трети XX века в литературе получил широкое распространение постмодернизм.
Во второй половине XX века литература приобрела огромный творческий потенциал, приобрела значительный художественный опыт. Это период ознаменован творчеством талантливых поэтов и прозаиков, чьи произведения стали гордостью отечественной литературы Солженицына, Шукшина, Астафьева, Распутина, Рубцова, Вампилова, Высоцкого, Бродского, Окуджавы, Вознесенского, Айтматова и многих других.
«Серебряный век русской поэзии»
«Серебряный век» – это название стало устойчивым для обозначения русской поэзии конца XIX - нач. XX вв. Оно было дано в аналогии с «золотым веком» – так называли начало XIX века, пушкинское время.
Русская поэзия серебряного века создавалась в атмосфере общего культурного подъема. В истории мировой литературы это явление было уникальным.
Поэзия серебряного века характеризовалась в первую очередь мистицизмом и кризисом веры, духовности, совести. Она вобрала в себя наследие Библии, античную мифологию, опыт европейской и мировой литературы, теснейшим образом связана с русским фольклором.
Для этого периода характерна активная литературная жизнь: книги и журналы, поэтические вечера, состязания, литературные салоны, обилие и разнообразие поэтических талантов, огромный интерес к поэзии, в первую очередь к модернистским течениям, самыми влиятельными из которых были символизм, акмеизм, футуризм. Все эти направления очень разные, имеют разные идеалы, преследуют разные цели, но сходятся в одном: работа над ритмом, словом, звуком.
Символизм (от греческого symbolon – знак, условный знак) – литературно-художественное направление, считавшее целью искусства интуитивное постижение мирового единства через символы. Символизм возник во Франции в 70-80-е годы XIX в., а в отечественной литературе сформировался на рубеже веков и представлен в творчестве Брюсова, Мережковского, Гиппиус, Белого, Блока и др.
Три главных элемента нового искусства – символ, мистическое содержание, художественная впечатлительность.
Ключевое понятие символизма символ – многозначное иносказание, в отличие от аллегории – многозначного иносказания. Символ содержит в себе перспективу безграничного развертывания смыслов.
С точки зрения символистов, постичь многообразие мира рассудочным путем невозможно, следует довериться интуиции. Поэтому в стихах авторов этого течения конкретика уступает место намекам, полутонам, недосказанности, а символ является проводником истинного смысла. В поэзии символизма реальность выступает как фон, на котором развиваются мотивы мистики, индивидуализма, религиозности, эротизма, смерти, тайны, большого враждебного города, тоски по утраченной красоте, любви и т.д.
Поэзия символистов производит необыкновенное художественное впечатление. Символисты придали слову невиданную ранее многозначность, открыли в нем множество дополнительных оттенков и смыслов. Поэзия символистов очень музыкальна, богата ассонансами и аллитерациями. Но главное, символизм пытался создать новую философскую культуру, выработать новое мировоззрение, сделать искусство более личностным, наполнить его новым содержанием.
Символисты проводили серьезную работу над стихотворной формой. Их произведения богаты метафорами, иносказаниями, художественными цитатами и т.д. Излюбленным источником художественных реминисценций служила греческая и римская мифология. Символисты не только обращались к готовым мифологическим сюжетам, но и творили собственные. Все это делало их поэзию многозначной, доступной в понимании не каждому.
Символизм – это элитарное искусство. Писатели-символисты ориентировались на особого читателя – не на потребителя, а на соучастника творчества, соавтора. Стихотворение должно было не только передавать мысли и чувства автора, но и будить в читателе его собственные мысли и чувства, обострять его восприятие, развивать интуицию, вызывать ассоциации.
С самого начала символизм оказался неоднородным течением. Делился на младших и старших символистов.
Символизм оказал исключительное влияние на литературу. Направления, появившиеся в литературе позднее, были вынуждены так или иначе соотносить себя с символизмом, вступать с ним в полемику. Символисты вернули значимость поэзии, обновили фонетический, лексический, образный строй стиха. Символисты стояли у истоков «серебряного века» русской поэзии.
К примерам символистических произведений можно отнести следующие произведения: А.Белый «Серебряный голубь», В. Брюсов «Огненный ангел», А.Блок «Стихи о Прекрасной Даме», лирический цикл К.Бальмонта «Очертания снов» и т.д.
Акмеизм – модернистское течение (от гр. аkme – острие, вершина, высшая степень, ярко выраженное качество), декларировавшее конкретно-чувственное восприятие внешнего мира, возврат слову его изначального, не символистического смысла. Акмеизм в литературе появился в 10-х гг. XX в. и выступал против мистицизма и символизма.
Акмеистов интересует реальный, а не потусторонний мир, красота жизни в ее конкретно-чувственных проявлениях. Туманности и намекам символизма было противопоставлено мажорное восприятие действительности, достоверность образа, четкость композиции. Акмеизм представляет мир простых и обыденных чувств и бытовых душевных проявлений. Поэтому акмеисты еще называли себя «адамистами». Адамизм подразумевал «мужественный, твердый и ясный взгляд на жизнь».
Акмеизм характерен раннему творчеству Н.Гумилева и А.Ахматовой. Так, в поэзии Н. Гумилева его герои – люди сильной воли, они отличаются свежестью мировосприятия, страстью желаний, жизни. Смысл жизни героинь лирики А.Ахматовой – любовь. Чувства отражаются в предметном мире, в бытовой детали, в психологически значимом жесте.
Поэзия акмеизма отличается повышенной склонностью к культурным ассоциациям, она вступала в перекличку с минувшими литературными эпохами. В чем-то поэзия акмеизма была возрождением «золотого времени» Пушкина и Баратынского.
Акмеисты стремились к изысканной красоте и ясности языка, а творчество понимали как ремесло, как работу над словесным образом. На это указывает и название их литературной организации – «Цех поэтов». Возглавил ее Н.Гумилев, привлекший к участию в этом объединении А.Ахматову, Г.Адамовича, С.Городецкого, Г.Иванова, О. Мандельштама и др.
Новое литературное течение, сплотившее больших русских поэтов, просуществовало недолго. Творческие поиски Ахматовой, Гумилева, Мандельштама вышли за рамки акмеизма. Но гуманистический смысл этого течения был значителен – возродить у человека жажду жизни, вернуть ощущение ее красоты.
Футуризм (от лат. futurum – будущее) – авангардистское течение в зарубежной и русской литературе 1910-20 гг., главным образом в поэзии, выразившееся в отказе от традиционных форм творчества в угоду экспериментам со словом и стихосложением, опытам по созданию нового поэтического языка, языка будущего.
Эстетической предпосылкой футуризма стал символизм. Отталкиваясь от принципов этого литературного направления, футуристы поставили человека в центр мира, воспевали пользу, а не тайну, отказывались от недосказанности, туманности, завуалированности, мистицизма, присущих символизму.
Футуристы стремились освободить звучание слова и смыслового содержания. К этому привело и нарушение синтаксических конструкций, создание неологизмов, фигурное стихосложение, создание нового языка – заумь.
Одной из первых появилась группа так называемых кубофутуристов (1910), в которую вошли В.Хлебников, чуть позже В.Маяковский и др. Кубофутуристы стремились передать в технике стиха ритм и образ современной жизни.
В 1911 г. оформилось еще одно литературное течение – эгофутуризм, основанное И.Северяниным. Оно выступало за индивидуализм и отмену этических ограничений в творчестве(эго- я). В него входили К.Олимпов, И.Игнатьев, В.Баян, Г.Иванов и др.
Третье заметное объединение в футуризме составила близкая к кубофутуристам группа «Центрифуга», разрабатывающая новую поэтическую образность. В нее вошли Б.Пастернак, Н.Асеев и др.
В 20-е годы футуризм был подвергнут осуждению советской литературной критикой и перестал существовать. Приняв советскую власть, большинство футуристов активно участвовало в ее политико-агитационных начинаниях. Исключительная роль здесь принадлежит Маяковскому.
480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников
Карпекина Татьяна Валентиновна. Развитие представлений о психологизме при изучении русской прозы рубежа XIX-XX веков в 11 классе: диссертация... кандидата педагогических наук: 13.00.02 / Карпекина Татьяна Валентиновна; [Место защиты: Моск. пед. гос. ун-т]. - Москва, 2008. - 195 с. : ил. РГБ ОД, 61:08-13/218
Введение
ГЛАВА I: Теоретические основы формирования и развития представлений о психологизме художественной литературы в старшей школе
1.1. Психологизм в художественном произведении 11
1.2. Понятие «психологизм» в школьных программах и учебной литературе 37
1.3. Психолого-педагогические основы развития представлений о психологизме у старшеклассников 63
Выводы по 1-й главе 93
ГЛАВА II: Методика работы с учащимися 11 классов по развитию представлений о психологизме при изучении русской прозы рубежа XIX - XX веков
2.1. Поэтапное развитие представлений о психологизме при изучении русской прозы рубежа XIX - XX веков 98
2.2. Изучение психологизма А. И. Куприна: традиции и новаторство 105
2.3. Анализ индивидуальных форм психологизма И. А. Бунина... 127
2.4. Рассмотрение проблемы самостояния в раннем творчестве М.Горького и Л. Андреева 142
Выводы по 2-й главе 173
Заключение 176
Библиография 1
Понятие «психологизм» в школьных программах и учебной литературе
Для психологического стиля, по Есину, характерна ведущая роль прямой формы, остальные - вспомогательные. Он подчеркивает, что в психологическом стиле все средства предметной изобразительности так или иначе служат целям психологического анализа, поэтому, например, в гоголевской сатире нет места психологизму.
Интересную точку зрения на психологизм предлагает Е. А. Михеичева. Полагая, что данное понятие охватывает три аспекта художественного произведения: содержательный, формальный и функциональный, она определяет психологизм как «художественное выражение авторского сознания через психику героя с учетом уровня сознания читателя и с целью воздействия на него» . Таким образом, психологизм, в понимании Е. А. Михеичевой, есть трехкомпонентная сущность, содержательный план которой составляет сознание автора, план выражения - психика героев, функциональный план - сознание читателя. Однако, принимая во внимание сложный характер отношений содержания и формы в литературном произведении, данное определение представляется небесспорным. Литературная энциклопедия терминов и понятий под редакцией А. Н. Николюкина, суммируя мнения А. П. Скафтымова, И. В. Страхова, В. В. Компанееца, А. Б. Есина, Л. Я. Гинзбург, дает следующее определение этому понятию: «Психологизм в литературе (греч. psyche - душа; logos - понятие) -глубокое и детальное изображение внутреннего мира героев: их мыслей, желаний, переживаний, составляющее существенную черту эстетического мира произведения» .
Психологизм как стилеобразующий принцип наиболее ярко и полно был воплощен в творчестве писателей - психологов XIX века.
Как подчеркивает У. Р. Фохт, «психологизм Пушкина, Гоголя, Лермонтова отличается от психологизма романтиков тем, что он стал объектом изучения, а не формой самовыражения писателей» . Именно в творчестве этих писателей романтическая личность обрастала плотью и кровью, становилась типической: «лишний человек», «маленький человек», «мертвые души». Выдвинутая в ряде произведений на первый план задача -«заглянуть в душу человека» стала основополагающей для писателей П-й половины XIX века.
Наивысшего расцвета художественный психологизм в литературе этого периода достиг в творчестве Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского. Но к изображению сложности человека, в силу своей творческой индивидуальности, мировоззренческих различий, они подошли с разных сторон. Главной задачей психологического анализа Л. Н. Толстого было выявить нравственную доминанту в процессе постоянно меняющейся картины духовной жизни героев, основной стилеобразующий принцип его психологического повествования - «диалектика души», т.е. постоянное изображение внутреннего мира героев в движении, в развитии. Но нравственная доминанта героев Толстого такова, что не позволяет углубляться в «гадкое», «противуестественное» . Особенность психологизма И. С. Тургенева состоит в его ненавязчивости, незаметности - то, что в литературоведении принято называть «тайным психологизмом» Тургенева. Он ставил своей художественной задачей не столько объяснить, растолковать существо психологических процессов, сколько воссоздать душевное состояние предельно отчетливо, внятно. Эмоциональной стороне психологической жизни Тургенев уделяет большее внимание, потому что именно в том, что не зависит или не вполне зависит от рассудочного контроля, человек проявляет свои глубинные, сущностные черты характера. По сравнению с Толстым и Тургеневым, Достоевский более целенаправленно искал возможность прорыва в образность бессознательного. Он создал целую теорию «фантастического реализма», который с «поражающей верностью» позволяет передать «состояние души человека». Достоевский изображает не просто сосуществование и борьбу в душе героя противоположных мыслей и желаний, но и их странный, парадоксальный переход друг в друга.
Литература XIX века показала всю глубину и сложность человеческой натуры и по праву считается «эпохой господства психологического анализа» (Л. Я. Гинзбург). Реалистическая концепция мира и человека открывала художнику слова безграничные возможности для углубления во внутренний мир отдельного «я». Но качественное изменение в изображении мира и человека стало возможным лишь в последующую литературную эпоху, эпоху конца XIX - XX веков. Для этого нужно было, чтобы представление о мире и самом себе, свойственное передовой личности «золотого века», претерпело серьезные изменения. В числе важных нелитературных факторов, оказавших влияние на этот процесс, необходимо назвать достижения физиологии и психологии, физики и математики, научной социологии, в связи с чем значительно усложняется представление о физической картине мира. Поворот этот стимулировался и нестабильностью социальных отношений переходной эпохи, катастрофичностью их развития в период «трех революций».
Психолого-педагогические основы развития представлений о психологизме у старшеклассников
В программе под редакцией А. Г. Кутузова уделяется повышенное внимание изучению творчества И. А. Бунина и Л. Н. Андреева во взаимосвязи с литературной традицией XIX века, а именно: влияние Толстого, Древнего Востока - пантеистической философии на мировоззрение Бунина, Достоевский и Андреев - проблемы одиночества, отчуждения, обезличивания человека, детерминации и свободы личности, включение в повествование экспрессивных средств выразительности, сгущение эмоциональной атмосферы. Часто эти и другие особенности психологизма Л. Андреева - в произведениях «Иуда Искариот», «Жизнь Василия Фивейского», «Бездна» и других - связываются авторами некоторых программ (например, В. Г. Маранцманом или Г. С. Меркиным, С. А. Зининым, В. А. Чалмаевым ) с его принадлежностью к художественному направлению «экспрессионизм». Стоит обратить внимание и на тот факт, что творчество этого писателя представлено далеко не во всех программах или изучается факультативно, тогда как проза Л. Андреева остро психологична и насыщена новыми средствами психологического анализа.
К творчеству раннего Горького учитель обращается уже в средней школе - с 5 - по 9 классы: «Детство» (В. Г. Маранцман, А. И. Княжицкий ) «Легенда о Данко», «Старый год», «Мои университеты» (Т. Ф. Курдюмова ), «Песня о Соколе», «Маленькая!» (М. Б. Ладыгин, Г. И. Беленький ), «Челкаш», «Макар Чудра» (В. Я. Коровина, А. Г. Кутузов ). На этом этапе авторам программы важно познакомить учащихся с изобразительно-выразительными и ритмико-интонационными средствами языка, дать начальное представление о символе.
В 11 классе прослеживается эволюция взглядов М. Горького и к уже имеющимся сведениям о поэтике этого писателя добавляются новые. Например, программу под редакцией А. Г. Кутузова отличает то, что творчество Горького в 11 классе включено, не в раздел «Советская литература», как во многих программах, а рассматривается вместе с традиционно считающимися писателями рубежа Х1Х-ХХ веков - Буниным, Андреевым, Куприным. А именно, философско-этический идеал личности в раннем творчестве писателя, типология горьковских персонажей -«строптивцы», «озорники», «счастливые грешники», «веселые», «гордые духом», идеологический и философский смысл психологических характеристик. Из раннего творчества изучаются «Девушка и смерть» - тема несовместимости любви и свободы, «Старуха Изергиль» - эволюция художественной трактовки индивидуализма, «Челкаш» - попытка соединить свободную жизнь с «нужной», «Мальва» - тема отверженных жизнью людей, действительность и свободная воля героя, «Коновалов» - драма «ненужного» человека. Но в этой и других программах по литературе напрямую вопрос об особенностях психологизма раннего М. Горького не ставится, хотя основания для этого имеются. Так, разработчики программ рекомендуют учителю в ходе анализа произведений М. Горького осветить следующие вопросы -«новой тип писателя, рожденного эпохой» (В. Г. Маранцман ), «раскрепощение человеческой души как главная черта горьковского «нового реализма» (Г. С. Меркин, С. А. Зинин и В. А. Чалмаев ), «романтические и реалистические стилевые тенденции в творчестве М. Горького» (А. И. Княжицкий ). Перечисленные аспекты изучения произведений М. Горького дают нам полное основание говорить о наличии психологизма в раннем творчестве этого писателя.
Анализ программного материала позволил нам выявить следующую систему формирования представлений о литературном явлении «психологизм», которой будем следовать в дальнейшем: I этап. 7-8 классы - начальное формирование представления о психологизме: накопление фактов о понятии, общее представление о приемах психологического анализа (без детализации, описания каждого приема), «сокращенная» характеристика явления; II этап. 9-10 классы - систематизированное изучение особенностей психологизма писателей XIX века: формирование представления об индивидуальных особенностях художников-психологов: М. Ю. Лермонтова, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова определение характерных признаков психологизма и их систематизация, полная характеристика явления; III этап. 11 класс - актуализация уже полученных знаний о психологизме и их развитие при изучении литературы рубежа XIX - XX веков: формирование представления об индивидуальных особенностях психологизма А. И. Куприна, И. А. Бунина, Л. Андреева и М. Горького -определение характерных признаков психологизма и их систематизация, расширенная характеристика явления.
Другим важным этапом нашего исследования стал анализ основных учебных пособий, предназначенных для школы, к которым относятся учебники, учебники-практикумы, методические пособия для учителя.
Рассмотрим вначале учебно-методический материал, предназначенный для 10 класса, так как на этом этапе у учащихся формируется представление о психологизме как литературоведческом понятии.
При изучении историко-литературного курса в 10 классе в центр работы поставлено постижение психологизма русской классической литературы. Выбор именно этого аспекта обусловлен прежде всего спецификой литературы как вида искусства. «Предметом искусства является человеческий мир, многообразное человеческое отношение к реальности, действительность с точки зрения человека. Однако именно в искусстве слова человек как носитель духовности становится прямым объектом воспроизведения и постижения, главной точкой приложения художественных сил» . Осмысление русской литературы второй половины XIX века под избранным углом зрения позволяет постичь во всей полноте индивидуально-авторский тип художественного сознания и особенности индивидуального стиля русских писателей.
Изучение психологизма А. И. Куприна: традиции и новаторство
Всего было опрошено 30 респондентов. Анализ ответов учителей на предложенную анкету позволил сделать следующие выводы: - Для большинства учителей-словесников проблема формирования и развития представления о психологизме является актуальной. Ответ на вопрос, часто ли в Вашей работе возникает потребность обращения к понятию «психологизм», в основном был положительным. Это литературоведческое понятие относится к разряду тех, без которых невозможен анализ художественного текста.
Вопрос, выявляющий возможности обращения к понятию «психологизм» на различных этапах литературного образования, оказался довольно спорным. Разноречивость мнений проявилась во взглядах на начальный период обращения к понятию. Здесь учителя разделились на три группы, в зависимости от выбора учебной программы по литературе: первая группа вводит понятие «психологизм» в 7-м классе при изучении раннего творчества Л. Толстого, вторая - в 8-м при изучении повестей И. Тургенева, третья - в 9-м при знакомстве с первым психологическим романом XIX века М. Лермонтова «Герой нашего времени».
Давая определение понятию «психологизм», учителя следовали традиционной трактовке, изложенной в литературоведческом словаре: «художественное изображение внутреннего мира персонажей», «умение раскрыть внутренний мир человека, показать ход мысли, мышление как процесс». Но формы психологизма не были ими перечислены в полной мере, из чего можно сделать вывод, что большинство преподавателей имеет общее представление об этом понятии и знания о нем не систематизированы. Кроме того, анкетирование выявило еще одну проблему: некоторые учителя относят к писателям-психологам тех, чья проза традиционно считается «непсихологической». Например, творчество А. Пушкина, Н. Гоголя, М. Булгакова.
Большинство учителей отводят понятию «психологизм» центральное место в усвоении учащимися литературных знаний. Работа над психологическим рисунком произведения, по их мнению, формирует «умение анализировать психологическое состояние героя, помогает разобраться в его поступках, быть более внимательным при чтении произведения», «психологическая литература дает возможность понять себя». Но есть и те, кто считает, что «психологизм» играет второстепенную роль при анализе художественного произведения: «Это вспомогательное понятие, позволяющее сформировать у учащихся навык внимательного чтения, восприятия произведения не только на уровне сюжета и главной мысли». Среди умений и качеств читателя, формирующихся у учащихся в процессе работы над особенностями психологизма того или иного писателя, учителя отметили «вдумчивость», «наблюдательность», «способность делать выводы».
Отвечая на вопрос, «в какой момент изучения литературного произведения целесообразно обращаться к данному понятию», учителя остановились на нескольких позициях, поскольку это зависит от особенностей художественного произведения. Во-первых, в процессе разговора о герое: психологизм как средство создания художественного образа. Во-вторых, рассматривая новаторство, своеобразие писателя. В-третьих, если это понятие связано со структурой произведения, идеей, авторской позицией. - Формирование представления о «психологизме» происходит в большинстве случаев поэтапно, начиная с накопления сведений об этом литературоведческом понятии и заканчивая систематизацией знаний об особенностях психологизма того или иного писателя, а в период развития идет процесс обогащения уже имеющихся знаний. Среди приемов, используемых при формировании и развитии представлений о психологизме, учителя назвали «подбор материала из художественного произведения», «лингвистический комментарий», «анализ эпизода», «анализ образа-персонажа», «сопоставление». - Основные трудности, возникающие в процессе формирования и развития представления о психологизме, связаны, по мнению большинства опрошенных респондентов, с неумением учащихся «внимательно читать текст, обращать внимание не только на сюжет, видеть всю глубину авторского слова». «Не все, даже в старших классах, понимают суть этого явления, не всегда хватает времени уделить этому должное внимание». «В идеале, конечно, нужно стремиться к чтению-сопереживанию, а не чтению-наблюдению». - В пожеланиях и предложениях учителя указали на необходимость методических разработок, пособий, посвященных данному вопросу. «И особенно для тех произведений, на которые отводится не так много учебных часов».
Обработка данных анкеты позволяет сделать вывод: при обращении к понятию «психологизм» учителя-словесники испытывают потребность в теоретическом и методическом освещении вопроса, устоявшиеся аспекты рассмотрения понятия в школьной практике требуют расширения и усовершенствования в соответствии с современным состоянием литературоведческой науки.
Задачей второго этапа констатирующего эксперимента было выявление уровня и особенностей понимания учащимися 11 класса значение понятия «психологизм», а также определение степени и качества функциональной и смысловой роли понятия в различных вариантах текста. Диагностический срез уровня знаний проводился в сентябре-октябре 2005 года в школах № 1018, № 2002, № 156, № 1409 Центрального, Западного и Юго-Западного округов г. Москвы. Нами было опрошено 100 учеников-одиннадцатиклассников.
Рассмотрение проблемы самостояния в раннем творчестве М.Горького и Л. Андреева
Горький не был первым в России изобразителем босячества. До него уже были Глеб Успенский, Решетников и другие писатели. Но их, как и ныне забытого социолога-беллетриста Бахтиарова - автора книги «Босяки», меньше всего волновала «философия» босячества. Он изучал босяка как социальный тип. И те итоги, к которым он пришел, разительно отличались от художественных выводов Горького. По мнению Бахтиарова, основной силой босячества является поиск пропитания. «Босяки не однородны, среди них встречаются «рецидивисты», «мазурики», «стрелки» и даже такой экзотический тип, как «интеллигентный нищий». Объединяются также по сословному принципу: бывшие мещане, бывшие мастеровые, бывшие дворяне... Такая сортировка босяков производится в ночлежке смотрителями». Постоянная забота о пропитании создавала в среде босяков особые «социальные отношения», жесткие «законы», за нарушение которых виновный строго наказывался. Таким образом, у босяка не оставалось ни сил, ни времени на собственное «я», на выяснение своего положения в мире, чем бесконечно занимаются герои раннего Горького. А положение в мире босяка определялось тем, каким способом он добывал кусок хлеба: скажем, воровал, попрошайничал или рылся на помойке.
Все это, согласитесь, имело немного общего с горьковским образом босяка. Видимо, социальный облик босячества менее всего интересовал писателя, хотя по опыту своей юности он был знаком с ним не хуже и даже лучше очеркиста Бахтиарова. (Около полутора лет, в 1891 - 1892 г.г., Горький странствовал по Украине, Бессарабии, побывал в Крыму, на Кубани, на Кавказе...). Но его художественное зрение было каким-то особенным. Он искал и находил в среде босяков не социальный тип, а новое моральное настроение, новую философию, которые интересовали его и были ему духовно близки.
Анализ рассказа «Челкаш» предлагается провести в форме групповой работы. Работа над тремя диалогами, предложенными для анализа, должна быть направлена на раскрытие психологии героев - босяка Челкаша и крестьянина Гаврилы, на выявление авторской позиции относительно поднятой проблемы самостояния личности.
Исследование диалога невозможно без учета целого ряда внеречевых моментов: цели и предмета высказываний, отношений между собеседниками и отношения их к высказанному. С ситуацией общения, отношением участников диалога к содержанию речи связан и характер логико-смысловых отношений между частями диалогического единства, и в связи с этим выделяются различные типы реплик и тип диалога, устанавливается характер реакции, оценка говорящими фактов ситуации и речи, модальная характеристика диалога. Перечисленные аспекты диалога учитывались при заполнении таблицы, в которой нашли отражение «психологическая ситуация» (адресат и адресант диалога, отношение друг к другу) «предметная ситуация» (о чем, предмет диалога) - «смысловое строение» (как, тип диалога). Цель - через диалоги проследить, как идейное столкновение героев раскрывает их психологию.
Окончательный вариант таблицы выглядит следующим: Первый диалог Второй диалог Третий диалог «Психологическая ситуация»: Челкаш чувствует себя хозяином, а Гаврила -рабом.«Предметная ситуация»: центральная тема диалога - свобода. «Смысловое строение»: диалог-допрос «Психологическая ситуация»: ситуацией управляет Гаврила, Челкаш подавлен, поддался чувству одиночества. «Предметная ситуация» центральная тема деревня.«Смысловое строение»: диалог-исповедь «Психологическаяситуация»: героиоткрыто говорят о своихвзглядах, и каждыйостается при своеммнении.«Предметная ситуация»:центральная темаденьги.«Смысловое строение»:диалог-поединок
Первой группе учащихся, работающих с диалогом из первой главы («Что, брат, погулял, видно, здорово!...» - «И они пошли по улице рядом друг с другом...»), предлагается ответить на следующие вопросы: - Почему Челкаш остановил, свой выбор именно на Гавриле? Почему заговорил с ним? - Не зная имен, как герои обращаются друг к другу? Какая оценка присутствует в этих обращениях? - Зачем Челкаш спрашивает у Гаврилы, что для него свобода, интересуется его мнением? - Что для Гаврилы свобода? Почему он соглашается идти на сомнительное дело, ведь для него Челкаш «закомурист», «темен»? - Что раздражает Челкаша в словах и поведении Гаврилы? Почему? - Каково авторское отношение к этим героям? На чьей стороне его симпатии?
В своих ответах учащиеся отмечают, что борьба идей, выразителями которых являются главные герои, видна с первой строчки рассказа и до последней. «Знакомство героев друг с другом начинается с невербального контакта: Гаврила смотрит на Челкаша добродушными, доверчивыми глазами, Челкаш же резко реагирует на его внимание, тем самым выражая пренебрежительное отношение с нему». Отношение героев друг к другу выражается и в обращениях: Челкаш называет Гаврилу «сосун», «дитятко», а Гаврила - «брат», «друг». Но разговор начинает не Челкаш, он лишь подхватывает его реплику, переводя тему в нужную ему плоскость: « - Они-то? Как же!.. Ничего, ребята вольные, свободные... - А что тебе - свобода?... Ты любишь свободу?» Диалог напоминает допрос, где Челкаш -допрашивающий, а Гаврила - допрашиваемый.
Но зачем Челкаш спрашивает Гаврилу о свободе? - ответ учащихся на этот вопрос был неоднозначным. Одни учащиеся посчитали, что Челкашом управлял интерес, другие предположили, что ему была известна позиция Гаврилы, ведь «он очень опытный человек, многое повидавший, переживший, хорошо разбирающийся в людях». Челкаш хочет развенчать взгляд Гаврилы на жизнь, и это говорит о нем как о человеке, который ищет в этом самоутверждения собственной позиции. Гаврила же слаб, молод и легко поддается на его провокации. Если оценка Челкаша - «дурак» - выбивает Гаврилу, он «бормотал что-то вполголоса, редко бросая на босяка косые взгляды», «робко моргая», то оценка Гаврилы «закомурист», «темен» -задевает самолюбие Челкаша. При этом он не высказывает собственного мнения и не объясняет причину своего недовольства, в отличие от Гаврилы, который торопится оправдаться. Здесь вновь большое значение приобретают невербальные средства языка. Презрение Челкаша к жизненным взглядам Гаврилы автор передает через жесты, мимику: «презрительно сплюнул и отвернулся от парня», «он соскочил с тумбочки, дернул левой рукой свой ус, а правую сжал в твердый жилистый кулак и заблестел глазами».
Несмотря на внутренний конфликт, который наметился между героями, Челкаш предлагает Гавриле работу - почему? Учащиеся ответили на вопрос так: «Челкаш, как бывалый вор, сразу смекнул, что по виду этот парень подойдет для воровской деятельности. Его расположили к себе добродушие, наивность Гаврилы». «Гаврила же согласился идти за Челкашом, так как сразу почувствовал в нем хозяина, он доверяет этому человеку, его репутации среди людей». Помимо этой причины, учащиеся выделили еще две: «Гаврила согласен идти на сомнительное дело, потому что Челкаш угрожает ему силой, запугивает и потому, что ему очень нужны были деньги». Автор хотя и не явно, но выражает свою симпатию к Челкашу, можно сказать, он даже не отделяет себя от него: «Всегда неприятно видеть, что человек, которого ты считаешь хуже и ниже себя, любит или ненавидит то же, что и ты, и, таким образом, становится похож на тебя».
Подводя итог всему вышесказанному, учитель обращает внимание учащихся на то, что уже в первом диалоге Челкаш и Гаврила испытывают друг к другу сложные чувства, которые в дальнейшем разовьются в открытый конфликт. Это недоверие к «оборванцу», зависть и восхищение его ловкостью, покорная готовность служить, страх и подобострастие перед ним у Гаврилы. С другой стороны, насмешливая снисходительность и жалость к глупой и неопытной молодости, презрение к трусости и жадности крестьянского парня, затаенная зависть и ненависть к нему у Челкаша. Если по первому диалогу можно составить характеристику Гаврилы, то образ Челкаша во многом остается закрытым для читателя, поскольку о нем можно судить лишь по его скупым эмоциональным реакциям на слова и поведение Гаврилы. Ситуацию поможет прояснить влияние на раннее творчество М. Горького философии немецкого философа Ф. Ницше, поскольку его идея сверхчеловека частично воплощена в образе Челкаша. Учащимся предлагается прослушать небольшое сообщение на эту тему.