Умирает от тяжелой болезни отцы и дети. «Испытание смертью» по роману «Отцы и дети. Встреча с Одинцовой

Финал каждого произведения, будь то роман или пьеса, или рассказ, всегда как бы подводит черту, подводит итог всей книге. И то, как оборачивается финал отдельно взятой книги, имеет огромной значение в понимании всего произведения. “Отцы и дети” не являются тому исключением. И. Тургенев не от чистой фантазии “убивает” главного героя, Евгений Васильевича Базарова. Последние главы, описывающие его предсмертные агонии, несут огромный идейный смысл.

На протяжении всего романа Евгений Базаров презентовал себя как нигилиста, человека,

Отрицающего все. Но нигилисты – это еще только зернышко революционного движения, зарождающегося в России. Еще не пришло их время, они предвосхитили свою, революционную эпоху. В этом заключается трагизм и самого произведения и судьбы главного героя.

Умирает Базаров от случайного пореза пальца во время вскрытия трупа человека, умершего от тифа. Базаров сам заражается этой смертельной болезнью, и жить ему осталось считанные дни.

Однако главный герой перед лицом смерти проявляет силу воли и мужество. Даже когда он сообщает о заражении своему отцу, он как бы с небрежностью говорит об этом: “Ну, вот я и попросил

Уездного врача [вскрыть тифозного мужика]; ну, и порезался”.

Базаров чувствует приближение неотвратимого конца: “Если я заразился, так уж теперь поздно”. Но он не струсил, не попытался обмануть себя, он остался верен и своим убеждениям. Смерть Базарова героична, но привлекает не только героизм и стойкость Евгения, но и человечность его поведения. Он становится ближе к нам перед смертью: в нем ярко раскрывается романтик, и он произносит фразу, которую боялся произнести раньше: “Я люблю Вас!”

Несмотря на то, что умирает Базаров случайно, сама смерть его – это закономерный конец романа. И. Тургенев сам определяет своего главного героя как “обреченного на погибель”.

Тому существует две причины: одиночество и внутренний конфликт.

Базаров обречен на одиночество. Ни родители, ни Кирсановы, ни Одинцова не являются близкими, понимающими его людьми. Базаров одинок хотя бы потому, что все отрицает. Но именно это отрицание ставит его в тупик, когда звучит вопрос: “А что дальше?” Но ответа на этот вопрос нет. Поэтому и убеждения самого героя бесперспективны.

Базаров умирает, потому что был загнан в тупик своей теорией. Его возвращение в родительский дом выглядит как бегство от самого себя, от собственной души. С одной стороны, Базаров уверен в своих взглядах. Но с другой стороны, он понимает, что не может совладать со всей сложностью чувств. Поэтому Тургенев приводит к смерти не столько Базарова как личность, сколько его идеи. Он показывает, что нигилизм не имеет будущего.

Перед самым концом в Базарове высвобождается от нигилизма, составляющего его ценностную картину мира почти до самой смерти. Он обретает мужественные черты, поэтому Евгений может смело взглянуть в лицо смерти. Он не дрогнул перед этим последним испытанием, выпавшим на его долю. Не сумевший полностью раскрыть себя при жизни, Базаров показал все, на что он способен, перед лицом смерти. Тяжелая, бессмысленная смерть не озлобляет Базарова, а наоборот, он пытается не показывать своих страданий, он утешает своих родителей, заботится о них пред самой смертью и, наконец, обретает покой.

(2 оценок, среднее: 5.00 из 5)

Сочинения по темам:

1. На протяжении всего романа “Отцы и дети” автор пытается показать полноформатную фигуру главного героя Евгения Базарова со всех сторон. И...
2. В 1861 году, в год отмены крепостного права, Тургенев написал свой лучший роман “Отцы и дети”, который посвятил памяти великого...

Смерть Базарова

Главный герой романа И. С. Тургенева “Отцы и дети” - Евгений Васильевич Базаров - погибает в финале произведения. Базаров - сын бедного уездного лекаря, продолжающий дело своего отца. Жизненная позиция Евгения заключается в том, что он все отрицает: взгляды на жизнь, чувство любви, живопись, литературу и другие виды искусства. Базаров - нигилист.

Вначале романа происходит конфликт между Базаровым и братьями Кирсановыми, между нигилистом и аристократами. Взгляды Базарова резко отличаются от убеждений братьев Кирсановых. В спорах с Павлом Петровичем Кирсановым Базаров побеждает. Поэтому происходит разрыв по идеологическим соображениям.

Евгений знакомится с Анной Сергеевной Одинцовой, с женщиной умной, красивой, спокойной, но несчастной. Базаров влюбляется, а, полюбив, понимает, что любовь предстает перед ним уже не как “физиология”, а как настоящее, искреннее чувство. Герой видит, что Одинцова высоко ценит собственное спокойствие и размеренный порядок жизни. Решение расстаться с Анной Сергеевной оставляет в душе Базарова тяжелый след. Неразделенная любовь.

К «мнимым» последователям Базарова относятся Ситников и Кукшина. В отличие от них, для которых отрицание - всего лишь маска, позволяющая скрывать внутреннюю пошлость и несостоятельность, Базаров с уверенностью в своих силах отстаивает близкие ему взгляды. Пошлость и ничтожество.

Базаров, приехав к родителям, замечает, что ему становиться скучно с ними: ни с отцом, ни с матерью Базаров не может поговорить так, как он говорит с Аркадием, даже поспорить так, как он спорит с Павлом Петровичем, поэтому решает уехать. Но вскоре приезжает обратно, где помогает отцу лечить больных крестьян. Люди разного поколения, разного развития.

Базарову нравиться работать, для него работа является удовлетворением и самоуважением, поэтому он близок к народу. Базарова любят ребятишки, прислуга и мужики, потому что они видят в нем простого и умного человека. Народ – его понимание.

Тургенев считает своего героя обреченным. У Базарова две причины: одиночество в обществе и внутренний конфликт. Автор показывает, как Базаров остается одиноким.

Смерть Базарова стала следствием маленького пореза, который он получил, вскрывая тело умершего от тифа крестьянина. Евгений ждет встречи с любимой женщиной, чтобы еще раз признаться ей в любви, так же становится мягче с родителями, в глубине души, наверное, все же понимая, что они всегда занимали значительное место в его жизни и достойны гораздо более внимательного и душевного отношения. Перед смертью он силен, спокоен и невозмутим. Смерть героя дала ему время, чтобы оценить сделанное и осознать свою жизнь. Непонятен оказался его нигилизм, - ведь его самого теперь отрицают и жизнь, и смерть. Мы испытываем к Базарову не жалость, а уважение, и в то же время помним, что перед нами - обыкновенный человек со своими страхами и слабостями.

Базаров - романтик в душе, но считающий, что романтизму сейчас не место в его жизни. Но все же судьба совершила переворот в жизни Евгения, и Базаров начинает понимать то, что когда-то отвергал. Тургенев видит его нереализовавшимся поэтом, способным на сильнейшие чувства, обладающим силой духа.

Д.И. Писарёв утверждает, что «Базаровым все-таки плохо жить на свете, хоть они припевают и посвистывают. Нет деятельности, нет любви, - стало быть, нет и наслаждения». Так же критик утверждает, что надо жить, «пока живется, есть сухой хлеб, когда нет ростбифу, быть с женщинами, когда нельзя любить женщину, и вообще не мечтать об апельсинных деревьях и пальмах, когда под ногами снеговые сугробы и холодные тундры».

Смерть Базарова - символична: для жизни недостаточными оказались медицина и естественные науки, на которые так уповал Базаров. Но с авторской точки зрения смерть закономерна. Тургенев определяет фигуру Базарова как трагическую и «обреченную на гибель». Автор любил Базарова и многократно говорил, что он – «умница» и «герой». Тургенев хотел, чтобы читатель полюбил Базарова со своей грубостью, бессердечностью, безжалостной сухостью.

Он сожалеет о своей нерастраченной силе, о невыполненной задаче. Всю свою жизнь Базаров посвятил стремлению принести пользу стране, науке. Мы представляем его умным, рассудительным, но в глубине души чутким, внимательным и добрым человеком.

Согласно своим нравственным убеждениям, Павел Петрович вызывает Базарова на поединок. Чувствуя себя неловко и, понимая, что поступается принципами, Базаров соглашается стреляться с Кирсановым-старшим. Базаров слегка ранит противника и сам подает ему первую помощь. Павел Петрович держится хорошо, даже подшучивает над собой, но при этом и ему, и Базарову неловко/Николай Петрович, от которого скрыли истинную причину дуэли, также ведет себя самым благородным образом, находя оправдание для действий обоих противников.

«Нигилизм», по мысли Тургенева, бросает вызов непреходящим ценностям духа и естественным основам жизни. В этом усматривается трагическая вина героя, причина его неизбежной гибели.

Евгения Базарова ни в коем случае нельзя назвать «лишним человеком». В отличие от Онегина и Печорина он не скучает, а много работает. Перед нами очень деятельный человек, у него «в душе силы необъятные». Одной работы ему мало. Чтобы действительно жить, а не влачить жалкое существование, как Онегин и Печорин, такому человеку нужна философия жизни, ее цель. И она у него есть.

Мировоззрений двух политических направлений дворян-либералов и революционеров-демократов. На противопоставлении наиболее активных представителей этих направлений разночинца Базарова и дворянина Павла Петровича Кирсанова построен сюжет романа. По мнению Базарова, аристократы не способны к действию, от них нет никакой пользы. Базаров отвергает либерализм, отрицает способность дворянства вести Россию к будущему.

Читатель понимает, что Базарову некому передать то немногое, но самое дорогое, что у него есть, - свои убеждения. У него нет близкого и дорогого человека, а стало быть, нет и будущего. Он не мыслит себя уездным лекарем, но и переродиться, стать похожим на Аркадия он тоже не может. Ему нет места в России, да и за границей, пожалуй, тоже. Базаров умирает, а вместе с ним умирает и его гений, его замечательный, сильный характер, его идеи и убеждения. Но истинная жизнь бесконечна, цветы на могиле Евгения подтверждают это. Жизнь бесконечна, но только истинная...

Тургенев мог бы показать, как Базаров постепенно откажется от своих взглядов, он не стал этого делать, а просто “умертвил” своего главного героя. Базаров умирает от заражения крови и перед смертью признает себя ненужным для России человеком. Базаров пока одинок, поэтому обречен, но его сила духа, мужество, стойкость, упорство в достижении цели делают его героем.

Базаров ни в ком не нуждается, он одинок в этом мире, но совершенно не чувствует своего одиночества. Писарев писал об этом: «Базаров один, сам по себе, стоит на холодной высоте трезвой мысли, и ему не тяжело от этого одиночества, он весь поглощен собою и работою»

Перед лицом смерти даже самые сильные люди начинают обманывать себя, тешить несбыточными надеждами. Но Базаров смело смотрит в глаза неизбежности и не боится ее. Он лишь сожалеет, что жизнь его была бесполезна, потому что он не принес никакой пользы Родине. И эта мысль доставляет ему много страданий перед смертью: «Я нужен России... Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник...»

Вспомним слова Базарова: "Когда я встречу человека, который не спасовал бы передо мною, - тогда я изменю свое мнение о самом себе". Налицо культ силы. "Волосатый", - так высказался Павел Петрович о приятеле Аркадия. Его явно коробит внешность нигилиста: длинные волосы, балахон с кистями, красные неухоженные руки. Конечно, Базаров - человек труда, не имеющий времени заняться своей внешностью. Это вроде бы так. Ну, а если это "намеренное эпатирование хорошего вкуса"? А если в этом вызов: как хочу, так и одеваюсь и причесываюсь. Тогда это дурно, нескромно. Болезнь развязности, иронии над собеседником, неуважение...

Рассуждая чисто по-человечески, Базаров не прав. В доме друга его встретили радушно, правда, Павел Петрович руки не подал. Но Базаров не церемонится, сразу вступает в жаркий спор. Его суждения бескомпромиссны. "Зачем я стану признавать авторитеты?"; "Порядочный химик в двадцать раз полезнее поэта"; он низводит высокое искусство до "искусства наживать деньги". Позже достанется и Пушкину, и Шуберту, и Рафаэлю. Даже Аркадий заметил другу о дяде: "Ты его оскорбил". Но нигилист не понял, не извинился, не усомнился, что вел себя излишне дерзко, а осудил: "Воображает себя дельным человеком!", опустился до того, чтобы поставить "свою жизнь на карту женской любви", "мы, физиологи, знаем, какие это отношения" между мужчиной и женщиной...

В X главе романа во время диалога с Павлом Петровичем Базарову удалось высказаться по всем основополагающим вопросам жизни. Этот диалог заслуживает особого внимания. Вот Базаров утверждает, что общественный строй ужасен, и с этим нельзя не согласиться. Далее: Бога как высшего критерия истины нет, а значит, делай, что хочешь, все дозволено! А вот с этим согласится далеко не всякий.

Есть ощущение, что Тургенев сам растерялся, исследуя характер нигилиста. Под напором базаровской силы и твердости, уверенности писатель несколько смутился и начал думать: "А может, так надо? А может, я старик, переставший понимать законы прогресса?" Тургенев явно сочувствует своему герою, а к дворянам относится уже снисходительно, а подчас и сатирически.

Но одно дело субъективный взгляд на героев, другое дело объективная мысль всего произведения. О чем же она? О трагедии. Трагедии Базарова, который в жажде "долго делать", в увлеченности своим богом-наукой попрал общечеловеческие ценности. А ценности эти - любовь к другому человеку, заповедь "не убий" (стрелялся на дуэли), любовь к родителям, снисходительность в дружбе. Он циничен в отношении к женщине, издевается над Ситниковым и Кукшиной, людьми недалекими, падкими на моду, убогими, но все же людьми. Евгений исключил из жизни своей высокие мысли и чувства о "корнях", нас питающих, о Боге. Он говорит: "Я гляжу в небо, когда хочу чихнуть!"

Трагедия героя также в полном одиночестве и среди своих, и среди чужих, хотя ему симпатизирует и Фенечка, и эмансипированный слуга Петр. Он в них не нуждается! Мужики, назвавшие его "шутом гороховым", чувствуют его внутреннее презрение к ним. Трагедия его и в том, что он непоследователен и в отношении к народу, именем которого прикрывается: "...Я возненавидел этого последнего мужика, Филиппа или Сидора, для которого я должен из кожи лезть и который мне даже спасибо не скажет... Да и на что мне его спасибо? Ну, будет он жить в белой избе, а из меня лопух расти будет - ну, а дальше?"

Интересно, что Базаров перед смертью вспоминает лес, то есть тот мир природы, который он раньше по существу отрицал. Даже религию теперь он призывает на помощь. И получается, что герой Тургенева в своей короткой жизни прошел мимо всего, что так прекрасно. А теперь эти проявления подлинной жизни словно торжествуют над Базаровым, вокруг него и поднимаются в нем самом.

Сначала герой романа делает слабую попытку бороться с болезнью и просит у отца адский камень. Но затем, поняв, что умирает, он перестает цепляться за жизнь и довольно пассивно отдает себя в руки смерти. Для него ясно, что утешать себя и других надеждами на исцеление - дело напрасное. Главное теперь - умереть достойно. А это значит - не хныкать, не расслабляться, не поддаваться панике, не предаваться отчаянию, сделать все, чтобы облегчить страдание стариков-родителей. Нисколько не обманывая надеждами отца, напоминая ему, что все теперь зависит только от времени и темпов течения болезни, он тем не менее бодрит старика своею собственной стойкостью, ведением разговора на профессиональном медицинском языке, советом обратиться к философии или даже к религии. А для матери, Арины Власьевны, поддерживается ее предположение о простуде сына. Эта забота перед смертью о близких очень возвышает Базарова.

У героя романа нет страха перед смертью, нет боязни расстаться с жизнью, он очень мужествен в эти часы и минуты: "Все равно: вилять хвостом не стану", - произносит он. Но его не покидает обида за то, что гибнут напрасно его богатырские силы. В этой сцене мотив силы Базарова особенно подчеркнут. Сначала он передан в восклицании Василия Ивановича, когда Базаров выдернул зуб у заезжего разносчика: "Эдакая сила у Евгения!" Затем сам герой книги демонстрирует свою мощь. Ослабленный и гаснущий, он вдруг поднимает стул за ножку: "Сила-то, сила вот вся еще тут, а надо умирать!" Властно преодолевает он свое полузабытье и говорит о своем титанизме. Но этим силам не суждено проявить себя. "Обломаю дел много" - эта задача гиганта осталась в прошлом как нереализованное намерение.

Очень выразительной оказывается и прощальная встреча с Одинцовой. Евгений больше не сдерживает себя и произносит слова восторга: "славная", "такая красивая", "великодушная", "молодая, свежая, чистая". Он говорит даже о своей любви к ней, о поцелуях. Он предается такому "романтизму", который раньше привел бы его в негодование. И высшим выражением этого становится последняя фраза героя: "Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет".

Природа, поэзия, религия, родительские чувства и сыновняя привязанность, красота женщины и любовь, дружба и романтизм - все это берет верх, одерживает победу.

И тут встает вопрос: почему же Тургенев «убивает» своего героя?

Но причина гораздо глубже. Ответ кроется в самой жизни, в социальной и политической обстановке тех лет. Общественные условия в России не давали возможности для осуществления стремлений разночинцев к демократическим преобразованиям. К тому же сохранялась их оторванность от народа, к которому они тянулись и для которого боролись. Они не могли осуществить той титанической задачи, которую перед собой ставили. Они могли бороться, но не побеждать. Печать обреченности лежала на них. Становится ясно, что Базаров был обречен на неосуществимость своих дел, на поражение и гибель.

Тургенев глубоко убежден в том, что Базаровы пришли, но время их еще не пришло. Что остается орлу, когда он летать не может? Думать о гибели. Евгений среди своих будней нередко задумывается о смерти. Бесконечность пространства и вечность времени он неожиданно сопоставляет со своей короткой жизнью и приходит к выводу о "собственном ничтожестве". Поразительно, что автор романа плакал, когда заканчивал свою книгу смертью Базарова.

По словам Писарева, "умереть так, как умер Базаров, - все равно что сделать великий подвиг". И этот последний свой подвиг совершает тургеневский герой. Наконец, отметим, что в сцене смерти возникает мысль о России. Трагично то, что родина теряет своего большого сына, настоящего титана.

И тут вспоминаются слова Тургенева, сказанные по поводу смерти Добролюбова: "Жаль погибшей, напрасно потраченной силы". Такое же авторское сожаление чувствуется и в сцене смерти Базарова. И то, что мощные возможности оказались напрасно потраченными, делают смерть героя по-особому трагической.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

«Испытание смертью»
По роману "Отцы и дети"

1. Нетипичная ситуация порога.

2. Законы нового времени.

3. Мужество и боязнь.

В романе И. С. Тургенева Испытание смертью занимает не центральное место. Однако и этот эпизод, связанный с образом Базарова, играет немаловажную роль для понимания такой неоднозначной личности, как Евгений Базаров. Когда человек стоит на самом важном пороге своей жизни - смерти, он сталкивается с нетипичной для него ситуацией. И каждый будет себя вести в этом случае по-разному. Поведение человека в данном случае предсказать просто невозможно. Как и не удастся отгадать действия окружающих. Ивану (Сергеевичу Тургеневу удалось приоткрыть эту завесу.

Через Испытание смертью проходит центральный герой романа - Евгений Базаров. Начинается все с заражения при вскрытии трупа умершего от тифа мужика. В отличие от сына большое потрясение новость вызывает у отца. «Василий Иванович вдруг побледнел весь и, ни слова не говоря, бросился в кабинет, откуда тотчас ж вернулся с кусочком адского камня в руке». Отец хочет все сделать по-свое-му, так как считает, что сын халатно отнесся к своей ране. 11оведение Базарова непонятно: то ли он смиряется со своей участью, то ли просто не хочет жить.

Некоторые критики писали о том, что Тургенев специально умертвил Базарова. Эта личность стала провозвестником нового времени. Но окружение оказалось неспособным не только принять, но и понять его. Аркадий Кирсанов сначала поддается влиянию своего товарища, но со временем отдаляется от Евгения. Базаров остается одиноким в своих взглядах на меняющийся мир. Поэтому, наверное, можно согласиться с критиками в том, что исчезновение его из повествования - наиболее приемлемый конец романа.

Базаров - «ласточка» новых идей, но при появлении «холодов» он, подобно этой птице, исчезает. Возможно, поэтому он сам так равнодушно относится к своей ране. «Это <прижечь ранку> бы раньше надо сделать; а теперь, по настоящему, и адский камень не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно».

Евгений достаточно мужественно относится к своей болезни, остается равнодушным ко всем проявлениям своего недуга: головным болям, жару, отсутствию аппетита, ознобу. «Базаров уже не вставал в тот день и всю ночь провел в тяжелой полузабывчивой дрёме». Начинается самый важный этап в приближении смерти. Она забирает у Евгения последние силы. Он смиряется и с этим проявлением заболевания. Утром он даже пытается встать, но у него кружится голова, кровь идет носом - и он снова ложится. Показав стойкое отношение главного героя к неизбежной смертью, какое-то скрытое смирение перед судьбой, писатель обращается к его окружению.

Отец проявляет много излишнего беспокойства. Он как врач понимает, что его сын умирает. Но не смиряется с этим. Арина Власьевна замечает поведение мужа и пытается понять, что происходит. Но этим она только вызывает его раздражение. «Тут он <отец> спохватился и принудил себя улыбнуться ей в ответ; но, к собственному ужасу, вместо улыбки у него откуда-то взялся смех».

Раньше и сын, и отец только ходили вокруг самого обозначения заболевания. Но Базаров также спокойно называет все своими именами. Теперь он прямо говорит о том пороге, к которому его подвела жизнь. «Старина, - начал Базаров сиплым и медленным голосом, - дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь». Возможно, такая холодность к своему заражению происходит у Базарова потому, что он считает это всего лишь неприятной случайностью. Он скорее всего не осознает, что пришел конец. Хотя довольно четко дает наказы отцу, который отмечает, что сын говорит «совершенно как следует».

Красные собаки, что бегают и делают стойку над Евгением во время его бреда, заставляют его начать задуматься над смертью. «Странно!» - говорит он. - Хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит. Вижу какое-то пятно... и больше ничего». Наступление смерти оказывается новой страницей в жизни главного героя. Он не сталкивался с этим чувством раньше и не знает, как себя вести. Испытания как такового не получается. Ведь если говорить об испытании, то только применительно к проявлениям заболевания, которое Базаров проходит стойко и спокойно. Возможно, что он сам желает смерти, так как понимает, что его жизнь и идеи пока не нужны и слишком кардинальны для этого мира.

Перед смертью Евгений хочет видеть только двух человек - Аркадия и Одинцову. Но потом говорит, что Аркадию Николаевичу ничего говорить не надо, ведь «он теперь в галки попал». Его товарищ теперь далек от него, и поэтому Базаров не хочет видеть его перед смертью. А кроме друга остается только один человек, любимая женщина Евгения, - Анна Сергеевна.

Он пытается вернуть ощущения любви, поэтому хочет в последний раз взглянуть на ту, что заняла место в его сердце.

Однако Одинцова оказывается не такой мужественной. Она решилась поехать к Базарову в ответ на его сообщение. Отец Базарова принимает ее как спасительницу, тем более что она привезла доктора. Когда же наконец Одинцова увидела Базарова, она уже знала, что он не жилец на свете. И первое впечатление - холодный томительный испуг, первые мысли - если бы действительно она любила его. Но Евгений хотя и сам ее пригласил, саркастически отнесся к ее присутствию: «Это по-царски. Говорят, цари тоже посещают умирающих».

И вот здесь проявляется на словах отношение Базарова к смерти. Он считает это старым явлением. Возможно, это ему виднее как человеку не первый год связанному с медициной. «Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу... а там придет беспамятство, и фьюить!»

Сарказм так и сохраняется в речи Базарова. Горькая ирония заставляет Одинцову содрогнуться. Он пригласил ее приехать, но говорит не приближаться, так как болезнь заразная. Боясь заразиться, Анна Сергеевна не снимает перчаток, когда подает ему напиться, при этом еще и боязливо дышит. И поцеловала она его только в лоб.

Эти два героя по-разному подходят к такому понятию, как смерть. Кажется, что Базаров знает о ней все и поэтому так спокойно относится и к ее проявлению, и к ее приходу. Одинцова же постоянно чего-то боится, то внешнего вида больного, то заразиться. Она не проходит испытания смертью, возможно, потому, что сама не стоит на этом ключевом пороге. У отца Базарова на протяжении всего заболевания сына остается надежда, что все исправится, хотя как врач он сам знает последствия проявления подобных признаков заболевания. Базаров же сам подтверждает, что смерть наступила внезапно. Он много хотел сделать: «И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант!» А теперь вся задача гиганта - умереть, хотя «никому до этого дела нет...» Испытание смертью Евгений проходит благородно, мужественно, и гигантом он остается до самой последней минуты.

Вопрос

Как вы восприняли последние страницы романа? Какие чувства у вас вызвала смерть Базарова?

Ответ

Основное чувство, которое вызывают последние страницы романа у читателей, – чувство глубокой человеческой жалости от того, что гибнет такой человек. Эмоциональное воздействие этих сцен велико. А.П. Чехов писал: «Боже мой! Что за роскошь “Отцы и дети”! Просто хоть караул кричи. Болезнь Базарова сделана так сильно, что я ослабел и было такое чувство, как будто я заразился от него. А конец Базарова?.. Это черт знает как сделано. Просто гениально».

Вопрос

Как умирал Базаров? (Гл. XXVII)

«Базарову становилось хуже с каждым часом; болезнь приняла быстрый ход, что обыкновенно случается при хирургических отравах. Он еще не потерял памяти и понимал, что ему говорили; он еще боролся.

«Не хочу бредить, - шептал он, сжимая кулаки, - что за вздор!» И тут же говорил: «Ну, из восьми вычесть десять, сколько выйдет?» Василий Иванович ходил как помешанный, предлагал то одно средство, то другое и только и делал, что покрывал сыну ноги. «Обернуть в холодные простыни... рвотное... горчишники к желудку... кровопускание», - говорил он с напряжением. Доктор, которого он умолил остаться, ему поддакивал, поил больного лимонадом, а для себя просил то трубочки, то «укрепляющего-согревающего», то есть водки. Арина Власьевна сидела на низенькой скамеечке возле двери и только по временам уходила молиться; несколько дней тому назад туалетное зеркальце выскользнуло у ней из рук и разбилось, а это она всегда считала худым предзнаменованием; сама Анфисушка ничего не умела сказать ей. Тимофеич отправился к Одинцовой».

«Ночь была не хороша для Базарова... Жестокий жар его мучил. К утру ему полегчило. Он попросил, чтоб Арина Власьевна его причесала, поцеловал у ней руку и выпил глотка два чаю».

«Перемена к лучшему продолжалась недолго. Приступы болезни возобновились».

«Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу... а там придет беспамятство, и фюить ! (Он слабо махнул рукой.)»

«Базарову уже не суждено было просыпаться. К вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер».

Вопрос

Почему Д.И. Писарев сказал: «Умереть так, как умер Базаров, – все равно, что сделать великий подвиг…»?

Ответ

Смертельная болезнь Базарова – последнее его испытание. Перед лицом неотвратимой силы природы в полном объеме проявляются мужество, сила, воли, благородство, человечность. Это смерть героя, и смерть героическая.

Не желая умирать, Базаров борется с болезнью, с беспамятством, с болью. До последней минуты он не теряет ясности ума. Он проявляет силу воли и мужество. Он сам поставил себе точный диагноз и рассчитал почти по часам течение болезни. Чувствуя неотвратимость конца, не струсил, не пытался обмануть себя и, главное, остался верен себе и своим убеждениям.

«…теперь, по-настоящему, и адский камень не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно».

«- Старина, - начал Базаров сиплым и медленным голосом, - дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь».

«Я не ожидал, что так скоро умру; это случайность, очень, по правде сказать, неприятная».

«Сила-то, сила, - промолвил он, - вся еще тут, а надо умирать!.. Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я... Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!»

Вопрос

По представлениям верующих, причастившимся прощались все их грехи, а не причастившиеся попадали на вечные муки в ад. Соглашается или нет Базаров принять причастие перед смертью?

Ответ

Чтобы не обидеть отца, Базаров «промолвил, наконец»: «Я не отказываюсь, если это может вас утешить». И тут же добавляет: «…но мне кажется, спешить еще не к чему. Ты сам говоришь, что мне лучше». Эта фраза не что иное, как вежливый отказ от исповеди, так как, если человеку лучше, то за священником посылать не надо.

Вопрос

Верит ли сам Базаров в то, что ему лучше?

Ответ

Мы знаем, что Базаров сам точно рассчитал течение болезни. Накануне он говорит отцу, что «завтра или послезавтра его мозг подаст в отставку». «Завтра» уже наступило, остается максимум еще день, и если еще подождать, то священник уже не успеет (Базаров точен: в тот день «к вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер»). Иначе как умный и деликатный отказ это нельзя понять. А когда отец настаивает на «исполнении долга христианина», становится резок:
«- Нет, я подожду, - перебил Базаров. - Я согласен с тобою, что наступил кризис. А если мы с тобой ошиблись, что ж! ведь и беспамятных причащают.
- Помилуй, Евгений...
- Я подожду. А теперь я хочу спать. Не мешай мне».

И перед лицом смерти Базаров отвергает религиозные убеждения. Для слабого человека было бы удобно принять их, поверить, что после смерти моет попасть «в рай», Базаров не обольщается этим. И если его все-таки причащают, то беспамятного, как он и предвидел. Тут его воли нет: это поступок родителей, находящих в этом утешение.

Отвечая на вопрос, почему смерть Базарова следует считать героической, Д.И. Писарев писал: «Но смотреть в глаза смерти, предвидеть ее приближение, не стараясь себя обмануть, оставаться верным себе до последней минуты, не ослабеть и не струсить – это дело сильного характера… такой человек, который умеет умирать спокойно и твердо, не отступит перед препятствием и не струсит перед опасностью» .

Вопрос

Изменился ли Базаров перед смертью? Почему он стал ближе нам перед смертью?

Ответ

Умирающий Базаров прост и человечен: отпала надобность скрывать свой «романтизм». Он думает не о себе, а о своих родителях, готовя их к ужасному концу. Почти по-пушкински прощается герой с возлюбленной и говорит языком поэта: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет».

Он произнес, наконец, «другие слова», которых боялся раньше: «…я любил вас!.. Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда…» «И мать приласкайте. Ведь таких людей как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать…». Любовь к женщине, любовь сыновняя к отцу и матери сливаются в сознании умирающего Базарова с любовью к родине, к таинственной России, оставшейся не до конца разгаданной загадкой для Базарова: «Тут есть лес».

Базаров стал перед смертью лучше, человечнее, мягче.

Вопрос

В жизни Базаров умирает от случайного пореза пальца, но случайна ли смерть героя в композиции романа?

Почему же все-таки Тургенев заканчивает свой роман сценой смерти главного героя, несмотря на его превосходство над другими персонажами?

Ответ

О своем уходе Базаров говорит: «Я нужен России… Нет, видно не нужен. Да и кто нужен?»

Всякий сюжетно-композиционный прием раскрывает идейный замысел писателя. Смерть Базарова, с авторской точки зрения, закономерна в романе. Тургенев определил Базарова как фигуру трагическую, «обреченную на погибель».

Есть две причины смерти героя – его одиночество и внутренний конфликт. Обе эти взаимосвязанные причины входили в авторский замысел.

Вопрос

Как Тургенев показывает одиночество героя?

Ответ

Последовательно, во всех встречах Базарова с людьми Тургенев показывает невозможность опереться на них. Первыми отпадают Кирсановы, потом Одинцова, потом – родители, потом Фенечка, истинных учеников у него нет, покидает его и Аркадий, и, наконец, последнее и самое важное столкновение происходит у Базарова перед смертью – столкновение с народом.

«Иногда Базаров отправлялся на деревню и, подтрунивая по обыкновению, вступал в беседу с каким-нибудь мужиком.
- О чем толковал?
- Известно, барин; разве он что понимает?
- Где понять! - отвечал другой мужик, и, тряхнув шапками и осунув кушаки, оба они принялись рассуждать о своих делах и нуждах. Увы! презрительно пожимавший плечом, умевший говорить с мужиками Базаров (как хвалился он в споре с Павлом Петровичем), этот самоуверенный Базаров и не подозревал, что он в их глазах был все-таки чем-то вроде шута горохового...

Новые люди выглядят одинокими по сравнению с огромной массой остального общества. Их, конечно, мало, тем более что это первые новые люди. Тургенев прав, показывая их одиночество в поместной и городской дворянской среде, прав, показывая, что здесь они не найдут себе помощников.

Главная же причина гибели тургеневского героя может быть названа социально-исторической. Обстоятельства русской жизни 60-х годов не давали еще возможности для коренных демократических преобразований, для претворения замыслов Базарова и ему подобных.

«Отцы и дети» вызвали ожесточенную полемику во всей истории русской литературы XIX века. Да и сам автор с недоумением и горечью останавливается перед хаосом противоречивых суждений: приветствий врагов и пощечин друзей.

Тургенев верил, что его роман послужит делу сплочения общественных сил России, что русское общество прислушается к его предупреждениям. Но его мечты не сбылись.

«Мне мечталась фигура сумрачная, дикая, большая, до половины выросшая из почвы, сильная, злобная, истая, но все же обреченная на гибель, потому что она все-таки стоит в преддверии будущего». И.С. Тургенев.

Задание

1. Поделитесь своими ощущениями от романа.
2. Симпатию или антипатию вызвал у вас герой?
3. Уживаются ли в вашем представлении о нем такие оценки, определения: умница, циник, революционер, нигилист, жертва обстоятельств, «гениальная натура»?
4. Почему Тургенев приводит Базарова к смерти?
5. Прочтите свои сочинения-миниатюры.

]

Старики Базаровы тем больше обрадовались внезапному приезду сына, чем меньше они его ожидали. Арина Власьевна до того переполошилась и взбегалась по дому, что Василий Иванович сравнил ее с «куропатицей»: куцый хвостик ее коротенькой кофточки действительно придавал ей нечто птичье. А сам он только мычал да покусывал сбоку янтарчик своего чубука да, прихватив шею пальцами, вертел головою, точно пробовал, хорошо ли она у него привинчена, и вдруг разевал широкий рот и хохотал безо всякого шума.

Я к тебе на целых шесть недель приехал, старина, - сказал ему Базаров, - я работать хочу, так ты уж, пожалуйста, не мешай мне.

Физиономию мою забудешь, вот как я тебе мешать буду! - отвечал Василий Иванович.

Он сдержал свое обещание. Поместив сына по-прежнему в кабинет, он только что не прятался от него и жену свою удерживал от всяких лишних изъяснений нежности. «Мы, матушка моя, - говорил он ей, - в первый приезд Енюшки ему надоедали маленько: теперь надо быть умней». Арина Власьевна соглашалась с мужем, но немного от этого выигрывала, потому что видела сына только за столом и окончательно боялась с ним заговаривать. "Енюшенька! - бывало, скажет она, - а тот еще не успеет оглянуться, как уж она перебирает шнурками ридикюля и лепечет: «Ничего, ничего, я так», - а потом отправится к Василию Ивановичу и говорит ему, подперши щеку: «Как бы, голубчик, узнать: чего Енюша желает сегодня к обеду, щей или борщу?» - «Да что ж ты у него сама не спросила?» - «А надоем!» Впрочем, Базаров скоро сам перестал запираться: лихорадка работы с него соскочила и заменилась тоскливою скукой и глухим беспокойством. Странная усталость замечалась во всех его движениях, даже походка его, твердая и стремительно смелая, изменилась. Он перестал гулять в одиночку и начал искать общества; пил чай в гостиной, бродил по огороду с Василием Ивановичем и курил с ним «в молчанку»; осведомился однажды об отце Алексее. Василий Иванович сперва обрадовался этой перемене, но радость его была непродолжительна. «Енюша меня сокрушает, - жаловался он втихомолку жене, - он не то что недоволен или сердит, это бы еще ничего; он огорчен, он грустен - вот что ужасно. Все молчит, хоть бы побранил нас с тобою; худеет, цвет лица такой нехороший». - «Господи, Господи! - шептала старушка, - надела бы я ему ладанку на шею, да ведь он не позволит». Василий Иванович несколько раз пытался самым осторожным образом расспросить Базарова об его работе, об его здоровье, об Аркадии… Но Базаров отвечал ему нехотя и небрежно и однажды, заметив, что отец в разговоре понемножку подо что-то подбирается, с досадой сказал ему: «Что ты все около меня словно на цыпочках ходишь? Эта манера еще хуже прежней». - «Ну, ну, ну, я ничего!» - поспешно отвечал бедный Василий Иванович. Так же бесплодны остались его политические намеки. Заговорив однажды, по поводу близкого освобождения крестьян, о прогрессе, он надеялся возбудить сочувствие своего сына; но тот равнодушно промолвил: «Вчера я прохожу мимо забора и слышу, здешние крестьянские мальчики, вместо какой-нибудь старой песни, горланят: Время верное приходит, сердце чувствует любовь… Вот тебе и прогресс».

Иногда Базаров отправлялся на деревню и, подтрунивая по обыкновению, вступал в беседу с каким-нибудь мужиком. «Ну, - говорил он ему, - излагай мне свои воззрения на жизнь, братец: ведь в вас, говорят, вся сила и будущность России, от вас начнется новая эпоха в истории, - вы нам дадите и язык настоящий, и законы». Мужик либо не отвечал ничего, либо произносил слова вроде следующих: «А мы могим… тоже, потому, значит… какой положен у нас, примерно, придел». - «Ты мне растолкуй, что такое есть ваш мир? - перебивал его Базаров, - и тот ли это самый мир, что на трех рыбах стоит?»

Это, батюшка, земля стоит на трех рыбах, - успокоительно, с патриархально-добродушною певучестью объяснял мужик, - а против нашего, то есть, миру, известно, господская воля; потому вы наши отцы. А чем строже барин взыщет, тем милее мужику.

Выслушав подобную речь, Базаров однажды презрительно пожал плечами и отвернулся, а мужик побрел восвояси.

О чем толковал? - спросил у него другой мужик средних лет и угрюмого вида, издали, с порога своей избы, присутствовавший при беседе его с Базаровым. - О недоимке, что ль?

Какое о недоимке, братец ты мой! - отвечал первый мужик, и в голосе его уже не было следа патриархальной певучести, а, напротив, слышалась какая-то небрежная суровость, - так, болтал кое-что; язык почесать захотелось. Известно, барин; разве он что понимает?

Где понять! - отвечал другой мужик, и, тряхнув шапками и осунув кушаки, оба они принялись рассуждать о своих делах и нуждах. Увы! презрительно пожимавший плечом, умевший говорить с мужиками Базаров (как хвалился он в споре с Павлом Петровичем), этот самоуверенный Базаров и не подозревал, что он в их глазах был все-таки чем-то вроде шута горохового…

Впрочем, он нашел, наконец, себе занятие. Однажды, в его присутствии, Василий Иванович перевязывал мужику раненую ногу, но руки тряслись у старика, и он не мог справиться с бинтами; сын ему помог и с тех пор стал участвовать в его практике, не переставая в то же время подсмеиваться и над средствами, которые сам же советовал, и над отцом, который тотчас же пускал их в ход. Но насмешки Базарова нисколько не смущали Василия Ивановича; они даже утешали его. Придерживая свой засаленный шлафрок двумя пальцами на желудке и покуривая трубочку, он с наслаждением слушал Базарова, и чем больше злости было в его выходках, тем добродушнее хохотал, выказывая все свои черные зубы до единого, его осчастливленный отец. Он даже повторял эти, иногда тупые или бессмысленные, выходки и, например, в течение нескольких дней, ни к селу ни к городу, все твердил: «Ну, это дело девятое!» - потому только, что сын его, узнав, что он ходил к заутрене, употребил это выражение. «Слава Богу! перестал хандрить! - шептал он своей супруге. - Как отделал меня сегодня, чудо!» Зато мысль, что он имеет такого помощника, приводила его в восторг, наполняла его гордостью. «Да, да, - говорил он какой-нибудь бабе в мужском армяке и рогатой кичке, вручая ей стклянку Гулярдовой воды или банку беленной мази, - ты, голубушка, должна ежеминутно Бога благодарить за то, что сын мой у меня гостит: по самой научной и новейшей методе тебя лечат теперь, понимаешь ли ты это? Император французов, Наполеон, и тот не имеет лучшего врача». А баба, которая приходила жаловаться, что ее «на колотики подняло» (значения этих слов она, впрочем, сама растолковать не умела), только кланялась и лезла за пазуху, где у ней лежали четыре яйца, завернутые в конец полотенца.

Базаров раз даже вырвал зуб у заезжего разносчика с красным товаром, и, хотя этот зуб принадлежал к числу обыкновенных, однако Василий Иванович сохранил его как редкость и, показывая его отцу Алексею, беспрестанно повторял:

Вы посмотрите, что за корни! Этакая сила у Евгения! Краснорядец так на воздух и поднялся… Мне кажется, дуб и тот бы вылетел вон!..

Похвально! - промолвил, наконец, отец Алексей, не зная, что отвечать и как отделаться от пришедшего в экстаз старика.

Однажды мужичок соседней деревни привез к Василию Ивановичу своего брата, больного тифом. Лежа ничком на связке соломы, несчастный умирал; темные пятна покрывали его тело, он давно потерял сознание. Василий Иванович изъявил сожаление в том, что никто раньше не вздумал обратиться к помощи медицины, и объявил, что спасения нет. Действительно, мужичок не довез своего брата до дома: он так и умер в телеге.

Дня три спустя Базаров вошел к отцу в комнату и спросил, нет ли у него адского камня?

Есть; на что тебе?

Нужно… ранку прижечь.

Как, себе! Зачем же это? Какая это ранка? Где она?

Вот тут, на пальце. Я сегодня ездил в деревню, знаешь - откуда тифозного мужика привозили. Они почему-то вскрывать его собирались, а я давно в этом не упражнялся.

Ну, вот я и попросил уездного врача; ну, и порезался.

Василий Иванович вдруг побледнел весь и, ни слова не говоря, бросился в кабинет, откуда тотчас же вернулся с кусочком адского камня в руке. Базаров хотел было взять его и уйти.

Ради самого Бога, - промолвил Василий Иванович, - позволь мне это сделать самому.

Базаров усмехнулся.

Экой ты охотник до практики!

Не шути, пожалуйста. Покажи свой палец. Ранка-то не велика. Не больно?

Напирай сильнее, не бойся.

Василий Иванович остановился.

Как ты полагаешь, Евгений, не лучше ли нам прижечь железом?

Это бы раньше надо сделать; а теперь, по-настоящему, и адский камень не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно.

Как… поздно… - едва мог произнести Василий Иванович.

Еще бы! с тех пор четыре часа прошло с лишком.

Василий Иванович еще немного прижег ранку.

Да разве у уездного лекаря не было адского камня?

Не было.

Как же это, Боже мой! Врач - и не имеет такой необходимой вещи?

Ты бы посмотрел на его ланцеты, - промолвил Базаров и вышел вон.

До самого вечера и в течение всего следующего дня Василий Иванович придирался ко всем возможным предлогам, чтобы входить в комнату сына, и хотя он не только не упоминал об его ране, но даже старался говорить о самых посторонних предметах, однако он так настойчиво заглядывал ему в глаза и так тревожно наблюдал за ним, что Базаров потерял терпение и погрозился уехать. Василий Иванович дал ему слово не беспокоиться, тем более что и Арина Власьевна, от которой он, разумеется, все скрыл, начинала приставать к нему, зачем он не спит и что с ним такое подеялось? Целых два дня он крепился, хотя вид сына, на которого он все посматривал украдкой, ему очень не нравился… но на третий день за обедом не выдержал. Базаров сидел потупившись и не касался ни до одного блюда.

Отчего ты не ешь, Евгений? - спросил он, придав своему лицу самое беззаботное выражение. - Кушанье, кажется, хорошо сготовлено.

Не хочется, так и не ем.

У тебя аппетиту нету? А голова? - прибавил он робким голосом, - болит?

Болит. Отчего ей не болеть?

Арина Власьевна выпрямилась и насторожилась.

Не рассердись, пожалуйста, Евгений, - продолжал Василий Иванович, - но не позволишь ли ты мне пульс у тебя пощупать?

Базаров приподнялся.

Я и не щупая скажу тебе, что у меня жар.

И озноб был?

Был и озноб. Пойду прилягу, а вы мне пришлите липового чаю. Простудился, должно быть.

То-то я слышала, ты сегодня ночью кашлял, - промолвила Арина Власьевна.

Простудился, - повторил Базаров и удалился.

Арина Власьевна занялась приготовлением чаю из липового цвету, а Василий Иванович вошел в соседнюю комнату и молча схватил себя за волосы.

Базаров уже не вставал в тот день и всю ночь провел в тяжелой, полузабывчивой дремоте. Часу в первом утра он, с усилием раскрыв глаза, увидел над собою при свете лампадки бледное лицо отца и велел ему уйти; тот повиновался, но тотчас же вернулся на цыпочках и, до половины заслонившись дверцами шкафа, неотвратимо глядел на своего сына. Арина Власьевна тоже не ложилась и, чуть отворив дверь кабинета, то и дело подходила послушать, «как дышит Енюша», и посмотреть на Василия Ивановича. Она могла видеть одну его неподвижную, сгорбленную спину, но и это ей доставляло некоторое облегчение. Утром Базаров попытался встать; голова у него закружилась, кровь пошла носом; он лег опять. Василий Иванович молча ему прислуживал; Арина Власьевна вошла к нему и спросила его, как он себя чувствует. Он отвечал: «Лучше» - и повернулся к стене. Василий Иванович замахал на жену обеими руками; она закусила губу, чтобы не заплакать, и вышла вон. Все в доме вдруг словно потемнело; все лица вытянулись, сделалась странная тишина; со двора унесли на деревню какого-то горластого петуха, который долго не мог понять, зачем с ним так поступают. Базаров продолжал лежать, уткнувшись в стену. Василий Иванович пытался обращаться к нему с разными вопросами, но они утомляли Базарова, и старик замер в своих креслах, только изредка хрустя пальцами. Он отправлялся на несколько мгновений в сад, стоял там как истукан, словно пораженный несказанным изумлением (выражение изумления вообще не сходило у него с лица), и возвращался снова к сыну, стараясь избегать расспросов жены. Она наконец схватила его за руку и судорожно, почти с угрозой, промолвила: «Да что с ним?» Тут он спохватился и принудил себя улыбнуться ей в ответ; но, к собственному ужасу, вместо улыбки у него откуда-то взялся смех. За доктором он послал с утра. Он почел нужным предуведомить об этом сына, чтобы тот как-нибудь не рассердился.

Базаров вдруг повернулся на диване, пристально и тупо посмотрел на отца и попросил напиться.

Василий Иванович подал ему воды и кстати пощупал его лоб. Он так и пылал.

Старина, - начал Базаров сиплым и медленным голосом, - дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь.

Василий Иванович пошатнулся, словно кто по ногам его ударил.

Евгений! - пролепетал он, - что ты это!.. Бог с тобою! Ты простудился…

Полно, - не спеша перебил его Базаров. - Врачу непозволительно так говорить. Все признаки заражения, ты сам знаешь.

Где же признаки… заражения, Евгений?.. помилуй!

А это что? - промолвил Базаров и, приподняв рукав рубашки, показал отцу выступившие зловещие красные пятна.

Василий Иванович дрогнул и похолодел от страха.

Положим, - сказал он наконец, - положим… если… если даже что-нибудь вроде… заражения…

- Пиэмии , - подсказал сын.

Ну да… вроде… эпидемии…

Пиэмии, - сурово и отчетливо повторил Базаров. - Аль уж позабыл свои тетрадки?

Ну да, да, как тебе угодно… А все-таки мы тебя вылечим!

Ну, это дудки. Но не в том дело. Я не ожидал, что так скоро умру; это случайность, очень, по правде сказать, неприятная. Вы оба с матерью должны теперь воспользоваться тем, что в вас религия сильна; вот вам случай поставить ее на пробу. - Он отпил еще немного воды. - А я хочу попросить тебя об одной вещи… пока еще моя голова в моей власти. Завтра или послезавтра мозг мой, ты знаешь, в отставку подаст. Я и теперь не совсем уверен, ясно ли я выражаюсь. Пока я лежал, мне все казалось, что вокруг меня красные собаки бегали, а ты надо мной стойку делал, как над тетеревом. Точно я пьяный. Ты хорошо меня понимаешь?

Помилуй, Евгений, ты говоришь совершенно как следует.

Тем лучше; ты мне сказал, ты послал за доктором… Этим ты себя потешил… потешь и меня: пошли ты нарочного…

К Аркадию Николаичу, - подхватил старик.

Кто такой Аркадий Николаич? - проговорил Базаров как бы в раздумье. - Ах да! птенец этот! Нет, ты его не трогай: он теперь в галки попал. Не удивляйся, это еще не бред. А ты пошли нарочного к Одинцовой, Анне Сергеевне, тут есть такая помещица… Знаешь? (Василий Иванович кивнул головой.) Евгений, мол, Базаров кланяться велел и велел сказать, что умирает. Ты это исполнишь?

Исполню… Только возможное ли это дело, чтобы ты умер, ты, Евгений… Сам посуди! Где ж после этого будет справедливость?

Этого я не знаю; а только ты нарочного пошли.

Сию минуту пошлю, и сам письмо напишу.

Нет, зачем; скажи, что кланяться велел, больше ничего не нужно. А теперь я опять к моим собакам. Странно! хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит. Вижу какое-то пятно… и больше ничего.

Он опять тяжело повернулся к стене; а Василий Иванович вышел из кабинета и, добравшись до жениной спальни, так и рухнулся на колени перед образами.

Молись, Арина, молись! - простонал он, - наш сын умирает.

Доктор, тот самый уездный лекарь, у которого не нашлось адского камня, приехал и, осмотрев больного, посоветовал держаться методы выжидающей и тут же сказал несколько слов о возможности выздоровления.

А вам случалось видеть, что люди в моем положении не отправляются в Елисейские? - спросил Базаров и, внезапно схватив за ножку тяжелый стол, стоявший возле дивана, потряс его и сдвинул с места.

Сила-то, сила, - промолвил он, - вся еще тут, а надо умирать!.. Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я… Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста! Кто там плачет? - прибавил он, погодя немного. - Мать? Бедная! Кого-то она будет кормить теперь своим удивительным борщом? А ты, Василий Иваныч, тоже, кажется, нюнишь? Ну, коли христианство не помогает, будь философом, стоиком, что ли? Ведь ты хвастался, что ты философ?

Какой я философ! - завопил Василий Иванович, и слезы так и закапали по его щекам.

Базарову становилось хуже с каждым часом; болезнь приняла быстрый ход, что обыкновенно случается при хирургических отравах. Он еще не потерял памяти и понимал, что ему говорили; он еще боролся. «Не хочу бредить, - шептал он, сжимая кулаки, - что за вздор!» И тут же говорил: «Ну, из восьми вычесть десять, сколько выйдет?» Василий Иванович ходил как помешанный, предлагал то одно средство, то другое и только и делал, что покрывал сыну ноги. «Обернуть в холодные простыни… рвотное… горчишники к желудку… кровопускание», - говорил он с напряжением. Доктор, которого он умолил остаться, ему поддакивал, поил больного лимонадом, а для себя просил то трубочки, то «укрепляющего-согревающего», то есть водки. Арина Власьевна сидела на низенькой скамеечке возле двери и только по временам уходила молиться; несколько дней тому назад туалетное зеркальце выскользнуло у ней из рук и разбилось, а это она всегда считала худым предзнаменованием; сама Анфисушка ничего не умела сказать ей. Тимофеич отправился к Одинцовой.

Ночь была не хороша для Базарова… Жестокий жар его мучил. К утру ему полегчило. Он попросил, чтоб Арина Власьевна его причесала, поцеловал у ней руку и выпил глотка два чаю. Василий Иванович оживился немного.

Слава Богу! - твердил он, - наступил кризис… прошел кризис.

Эка, подумаешь! - промолвил Базаров, - слова-то что значит! Нашел его, сказал: «кризис» - и утешен. Удивительное дело, как человек еще верит в слова. Скажут ему, например, дурака и не прибьют, он опечалится; назовут его умницей и денег ему не дадут - он почувствует удовольствие.

Эта маленькая речь Базарова, напоминавшая его прежние «выходки», привела Василия Ивановича в умиление.

Браво! прекрасно сказано, прекрасно! - воскликнул он, показывая вид, что бьет в ладоши.

Базаров печально усмехнулся.

Так как же, по-твоему, - промолвил он, - кризис прошел или наступил?

Тебе лучше, вот что я вижу, вот что меня радует, - отвечал Василий Иванович.

Ну и прекрасно; радоваться всегда не худо. А к той, помнишь? послал?

Послал, как же.

Перемена к лучшему продолжалась недолго. Приступы болезни возобновились. Василий Иванович сидел подле Базарова. Казалось, какая-то особенная мука терзала старика. Он несколько раз собирался говорить - и не мог.

Евгений! - произнес он наконец, - сын мой, дорогой мой, милый сын!

Это необычайное воззвание подействовало на Базарова… Он повернул немного голову и, видимо стараясь выбиться из-под бремени давившего его забытья, произнес:

Что, мой отец?

Евгений, - продолжал Василий Иванович и опустился на колени перед Базаровым, хотя тот не раскрывал глаз и не мог его видеть. - Евгений, тебе теперь лучше; ты, Бог даст, выздоровеешь, но воспользуйся этим временем, утешь нас с матерью, исполни долг христианина! Каково-то мне это тебе говорить, это ужасно; но еще ужаснее… ведь навек, Евгений… ты подумай, каково-то…

Я не отказываюсь, если это может вас утешить, - промолвил он наконец, - но мне кажется, спешить еще не к чему. Ты сам говоришь, что мне лучше.

Лучше, Евгений, лучше; но кто знает, ведь это все в Божьей воле, а исполнивши долг…

Нет, я подожду, - перебил Базаров. - Я согласен с тобою, что наступил кризис. А если мы с тобой ошиблись, что ж! ведь и беспамятных причащают.

Помилуй, Евгений…

Я подожду. А теперь я хочу спать. Не мешай мне.

И он положил голову на прежнее место.

Старик поднялся, сел на кресло и, взявшись за подбородок, стал кусать себе пальцы…

Стук рессорного экипажа, тот стук, который так особенно заметен в деревенской глуши, внезапно поразил его слух. Ближе, ближе катились легкие колеса; вот уже послышалось фырканье лошадей… Василий Иванович вскочил и бросился к окошку. На двор его домика, запряженная четверней, въезжала двуместная карета. Не отдавая себе отчета, что бы это могло значить, в порыве какой-то бессмысленной радости, он выбежал на крыльцо… Ливрейный лакей отворял дверцы кареты; дама под черным вуалем, в черной мантилье, выходила из нее…

Я Одинцова, - промолвила она. - Евгений Васильич жив? Вы его отец? Я привезла с собой доктора.

Благодетельница! - воскликнул Василий Иванович и, схватив ее руку, судорожно прижал ее к своим губам, между тем как привезенный Анной Сергеевной доктор, маленький человек в очках, с немецкою физиономией, вылезал, не торопясь, из кареты. - Жив еще, жив мой Евгений и теперь будет спасен! Жена! жена!.. К нам ангел с неба…

Что такое, Господи! - пролепетала, выбегая из гостиной старушка и, ничего не понимая, тут же в передней упала к ногам Анны Сергеевны и начала как безумная целовать ее платье.

Что вы! что вы! - твердила Анна Сергеевна; но Арина Власьевна ее не слушала, а Василий Иванович только повторял: «Ангел! ангел!»

Wo ist der Kranke? И где же есть пациент? - проговорил наконец доктор, не без некоторого негодования.

Василий Иванович опомнился.

Здесь, здесь, пожалуйте за мной, вертестер герр коллега - прибавил он по старой памяти.

Э! - произнес немец и кисло осклабился.

Василий Иванович привел его в кабинет.

Доктор от Анны Сергеевны Одинцовой, - сказал он, наклоняясь к самому уху своего сына, - и она сама здесь.

Базаров вдруг раскрыл глаза.

Что ты сказал?

Я говорю, что Анна Сергеевна Одинцова здесь и привезла к тебе сего господина доктора.

Базаров повел вокруг себя глазами.

Она здесь… я хочу ее видеть.

Ты ее увидишь, Евгений; но сперва надобно побеседовать с господином доктором. Я им расскажу всю историю болезни, так как Сидор Сидорыч уехал (так звали уездного врача), и мы сделаем маленькую консультацию.

Базаров взглянул на немца.

Ну, беседуйте скорее, только не по-латыни; я ведь понимаю, что значит: jam moritur .

- Der Herr scheint des Deutschen mächtig zu sein , - начал новый питомец Эскулапа, обращаясь к Василию Ивановичу.

- Их… габе… - Говорите уж лучше по-русски, - промолвил старик.

А, а! так этто фот как этто… Пошалуй…

И консультация началась.

Полчаса спустя Анна Сергеевна в сопровождении Василия Ивановича вошла в кабинет. Доктор успел шепнуть ей, что нечего и думать о выздоровлении больного.

Она взглянула на Базарова… и остановилась у двери, до того поразило ее это воспаленное и в то же время мертвенное лицо с устремленными на нее мутными глазами. Она просто испугалась каким-то холодным и томительным испугом; мысль, что она не то бы почувствовала, если бы точно его любила - мгновенно сверкнула у ней в голове.

Спасибо, - усиленно заговорил он, - я этого не ожидал. Это доброе дело. Вот мы еще раз и увиделись, как вы обещали.

Анна Сергеевна так была добра… - начал Василий Иванович.

Отец, оставь нас. Анна Сергеевна, вы позволяете? Кажется, теперь…

Он указал головою на свое распростертое бессильное тело.

Василий Иванович вышел.

Ну, спасибо, - повторил Базаров. - Это по-царски. Говорят, цари тоже посещают умирающих.

Евгений Васильич, я надеюсь…

Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу… а там придет беспамятство, и фюить! (Он слабо махнул рукой.) Ну, что ж мне вам сказать… я любил вас! Это и прежде не имело никакого смысла, а теперь подавно. Любовь - форма, а моя собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что - какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая…

Анна Сергеевна невольно содрогнулась.

Ничего, не тревожьтесь… сядьте там… Не подходите ко мне: ведь моя болезнь заразительная.

Анна Сергеевна быстро перешла комнату и села на кресло возле дивана, на котором лежал Базаров.

Великодушная! - шепнул он. - Ох, как близко, и какая молодая, свежая, чистая… в этой гадкой комнате!.. Ну, прощайте! Живите долго, это лучше всего, и пользуйтесь, пока время. Вы посмотрите, что за безобразное зрелище: червяк полураздавленный, а еще топорщится. И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант! А теперь вся задача гиганта - как бы умереть прилично, хотя никому до этого дела нет… Все равно: вилять хвостом не стану.

Базаров умолк и стал ощупывать рукой свой стакан. Анна Сергеевна подала ему напиться, не снимая перчаток и боязливо дыша.

Меня вы забудете, - начал он опять, - мертвый живому не товарищ. Отец вам будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать… Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник… мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут есть лес…

Базаров положил руку на лоб.

Анна Сергеевна наклонилась к нему.

Евгений Васильич, я здесь…

Он разом принял руку и приподнялся.

Прощайте, - проговорил он с внезапной силой, и глаза его блеснули последним блеском. - Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда… Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…

Анна Сергеевна приложилась губами к его лбу.

И довольно! - промолвил он и опустился на подушку. - Теперь… темнота…

Анна Сергеевна тихо вышла.

Что? - спросил ее шепотом Василий Иванович.

Он заснул, - отвечала она чуть слышно.

Базарову уже не суждено было просыпаться. К вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер. Отец Алексей совершил над ним обряды религии. Когда его соборовали, когда святое миро коснулось его груди, один глаз его раскрылся, и, казалось, при виде священника в облачении, дымящегося кадила, свеч перед образом что-то похожее на содрагание ужаса мгновенно отразилось на помертвелом лице. Когда же, наконец, он испустил последний вздох и в доме поднялось всеобщее стенание, Василием Ивановичем обуяло внезапное исступление. «Я говорил, что я возропщу, - хрипло кричал он, с пылающим, перекошенным лицом, потрясая в воздухе кулаком, как бы грозя кому-то, - и возропщу, возропщу!» Но Арина Власьевна, вся в слезах, повисла у него на шее, и оба вместе пали ниц. «Так, - рассказывала потом в людской Анфисушка, - рядышком и понурили свои головки, словно овечки в полдень…»

в России и странах, где срок охраны авторского права действует 70 лет, или менее, согласно ст. 1281 ГК РФ .

Если произведение является переводом, или иным производным произведением , или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.

Общественное достояние Общественное достояние false false