Александр петров курит. Интервью ELLE: Александр Петров. Ты уходил в никуда

Сегодня на телеканале ТНТ стартует сериал «Полицейский с Рублевки», где Александр Петров сыграл главную роль. Молодой артист, которого все чаще можно увидеть в телевизионных проектах, ввязался в настоящую авантюру, согласившись на роль полицейского в комедийном сериале. Эта история – о Грише Измайлове – мужчине, который призван охранять покой и порядок в самом элитном районе России, где живут невероятно богатые люди. Полицейский расследует дела, зачастую превышая свои полномочия, что, разумеется, имеет свои последствия.

Сам исполнитель главной роли серьезных проблем с законом никогда не имел, но участником интересных историй все же был. О том, что нужно для счастья, как избежать звездной болезни и к кому прислушиваться, Александр Петров рассказал «СтарХиту».

Благодаря проекту «Полицейский с Рублевки» о вас узнает еще большее количество людей. В сериале вы предстали в роли полицейского. В кругу ваших знакомых есть люди, которые работают в полиции?

У меня есть хорошие друзья, работающие в органах – это прекрасные люди с врожденным чувством справедливости, интеллигентные, настоящие мужчины. А самым лучшим консультантом для меня был режиссер Илья Куликов, он человек написавший сценарий к «Глухарю» и знающий полицейскую специфику. Готовясь к роли, я очень хотел познакомиться с ребятами, которые работают на Рублевке, которые отвечают за этот район. Но Илья Куликов отговорил меня. А поскольку это человек, который написал не один сериал о полицейских и знает их работу во всех деталях, я с ним согласился. Он так подробно объяснил мне каждую мелочь, каждую особенность их работы, что у меня отпали все вопросы. Так что не думаю, что почерпнул бы больше информации, если бы отправился в полицию. Все-таки не нужно забывать, что тот мир, который создал Куликов в этом сериале, нереалистичен, в его основе гротеск. Но это нормальная практика для кино: взять к примеру «Криминальное чтиво» - там тоже далеко не все реалистично, многое условно, но этот мир, созданный Квентином Тарантино, втягивает и заставляет верить ему. Так и здесь: много комедийной условности, но нашим героям все равно веришь и сопереживаешь.

// Фото: Пресс-служба телеканала ТНТ

У вас никогда не было проблем с полицией? Наверняка в студенческие времена приходилось попадать в неоднозначные ситуации, как это обычно бывает?

Так я пошел сниматься в этом сериале лишь для того, чтобы в будущем было как-то мне попроще на дорогах с ДПС. Шутка. А так разные ситуации происходили в жизни. Вне закона мне бывать не приходилось, но забавные истории случались. В городе Переславле-Залесском живет моя семья: родители, сестра. Племяннице было три или четыре года, она спала днем. А мне нужно было отдать ключи от машины. По телефону и в домофон звонить бесполезно, отключены – и я полез по трубе. Третий этаж, балкон, за дверью стоит муж сестры. Я понимаю, что если сейчас постучу, то очень напугаю человека. Хорошо, что у него с нервами всё в порядке.

Саша, вы уже почувствовали, что такое популярность? Как к этому относитесь?

Бодров-старший рассказывал: «Ко мне приехал Сережа в Питер, мы должны были присутствовать на открытии музея, а это было уже после фильма «Брат». После - идем по улице, оборачиваемся - за нами идут 5 человек, через какое-то время - 10, потом - 15, идут спокойно, не мешая, не досаждая, просто два Бодрова идут по Питеру». Это высший пилотаж, хотя в то время Бодров был уже героем. Когда подбегают поклонники и разрывают тебя на части – это не совсем правильно, зачем это нужно? Да, в российском шоу-бизнесе есть такие персонажи, видимо они этого и хотят. На фестивале в Каннах, по городу совершенно спокойно может гулять Мэтью Макконахи, к нему никто не подбегает, ему улыбаются, он спокойно идет в уличное кафе, пьет кофе. Для меня такое уважение является ориентиром, к этому нужно стремиться.

Доводилось ли видеть на примере коллег, что такое звездная болезнь? Коснулась ли она вас в начале пути?

Дай бог, чтобы я не поддавался этому и оставался самим собой. Меня окружают хорошие учителя, друзья, они не дадут мне сделать неправильный шаг. Один из самых важных людей в моей жизни – мой агент Катя Корнилова. Она поверила в меня, когда я учился еще на втором курсе. Я - студент, мечтающий о красивой жизни, хорошей квартире, о том, чтобы порадовать родителей - стремился тогда попасть в любой проект. Абсолютно зеленый был! Спасибо Кате - отговорила от огромного количества фильмов низкого качества. Сегодня, выбирая роль, я мыслю иными категориями, соглашаюсь, только если проект позволит мне делать что-то новое, а значит, развиваться в профессии. А если говорить про деньги, то они нужны для того, чтобы о них не думать.

// Фото: Пресс-служба телеканала ТНТ

Не приходилось ли вам жалеть о том, что согласились принять участие в проекте «Танцы со звездами»? Чем руководствовались, когда принимали решение?

«Танцы» - это некий эксперимент над собой. Я являюсь приверженцем мнения, что всегда нужно пробовать что-то новое, выбивать себя из зоны комфорта, преодолевать трудности. Таким образом, ты меняешься, становишься лучше. Интуиция подсказала мне, что на сегодняшний день для меня будет полезно принять участие именно в этом проекте. И я надеюсь, что он откроет передо мной какие-то внутренние двери, и я найду в себе какие-то новые кнопки, которые потом с удовольствием буду использовать в профессии.

С кем чаще всего советуетесь? Кто для вас непререкаемый авторитет?

Еще в институте я приучил себя к тому, чтобы, где бы я ни снимался, что бы я ни делал, всегда представлять рядом своего мастера, Леонида Хейфеца. Каждый раз, когда мне нужна оценка, я внутренне обращаюсь к нему с вопросом: «Что вы сейчас мне скажете?» Потом встаю на его место и стараюсь объективно оценить. И в этот момент мне становится легче.Но, наверное, уже появилась какая-то мозоль. Я стараюсь не обращать внимания на пустое ворчание и критику ради красного словца. Принимаю во внимание только конструктивные замечания и отзывы. И, конечно, мне очень важно мнение близких. Они как раз говорят – и хвалят, и ругают - как чувствуют, а не для того, чтобы выпендриться. Им не все равно. Но, выслушав их, я делаю выводы самостоятельно.

Где мы увидим вас в будущем? Что будет с Александром Петровым через несколько лет?

Возможно, через какое-то время я попробую себя в режиссуре. Я учился на режиссерском факультете, и, несмотря на то, что группа у нас была актерская, мы очень много времени проводили на занятиях по режиссуре, где я много знаний почерпнул. Но я понимаю, что пока не имею права этим заниматься. Идеи какие-то, конечно, есть, но они откладываются на потом. Я уверен, если актер хочет снимать кино, он должен забыть на это время про актерскую профессию! А еще хотелось бы попробовать свои силы в международных проектах. Вообще хочется хорошего кино, настоящих историй про живых людей, которым хочется отдаваться на 100 процентов!

// Фото: Пресс-служба телеканала ТНТ

«Поправьте тон, я как Ленин в Мавзолее», - перед съемкой Саша разглядывает себя в зеркало. Я улыбаюсь: «Отлично! Номер же к 100-летию революции…» Петров по-мальчишески смеется. Он приехал в студию после ночной смены, уставший и простывший. Но как только включается в работу, загораются глаза.

Разглядывая одежду для съемки, оценил редкий бренд. Давно обратил на него внимание, но не доехал до шоу-рума. Сам, на первый взгляд, одет просто, брюки и кофта в черно-серой гамме, вроде бы не выделяется из толпы, но... «Любимые японские дизайнеры и асимметрия?» - уточняю я. С вызовом: «Да! А что? Это плохо?» - «Почему? Я тоже люблю японских дизайнеров и асимметрию». Перехватывает мой взгляд, упавший на пачку сигарет: «Бросать не собираюсь. ЗОЖ, стерильная жизнь - для тех, кто живет в центре Садового кольца…»

Артиста Петрова могло и не быть. Мог быть футболист. Но вмешался случай. Или судьба? Говорят: можно просто выйти из дома, и кирпич упадет на голову. Для того чтобы у Саши появилась мечта стать актером, понадобилась целая гора кирпичей.

Psychologies: Саша, с детства вы занимались в футбольной секции Переславля-Залесского, в 15 лет прошли отбор и вас пригласили в Москву, чтобы заниматься профессионально, но вдруг…

Александр Петров: …на летней школьной практике на меня свалилась гора кирпичей. Сотрясение мозга - и о спорте можно было забыть. Я очень переживал, потому что мечта рухнула. Но так как мне в тот момент было 15 лет, я чуть подлечился, потом пошел на улицу к пацанам, стал гонять в футбол ради удовольствия.

От меня никто побед не требовал. Ну и я как будто бы родителей не разочаровывал

В этом возрасте какая-нибудь стычка-разборка во дворе, и ты уже забываешь обо всем. Так что это не была трагедия-трагедия… Понимаете, есть такая штука - настрой родителей. Кому-то с детства внушают: ты должен побеждать, если проиграл - катастрофа. От меня никто побед не требовал. Ну и я как будто бы родителей не разочаровывал.

А мне кажется, было одно разочарование. Они ждали девочку, даже имя придумали: Таня, - а тут вы... Все дальнейшее в глобальном смысле уже не разочарование, а мелочи.

Все знали, что ребенок должен появиться в Татьянин день, так что на случай рождения дочки с именем было понятно. Но я никого не разочаровал. У меня есть старшая сестра, все хотели мальчика... Правда, врачи маме говорили, что лучше не рожать, у нее отрицательный резус-фактор, возможны проблемы с ребенком. Но мама не слушала. Мама молодец.

Да, мама фельдшер, но в молодости ходила в театральные кружки. У нее были способности. Когда я еще учился в школе, мама говорила: «Саша, у меня есть знакомые в Ярославском театральном училище, попробуешь?» А я на это махнул рукой и поступил на экономический факультет в Переславле-Залесском. Там было дико скучно. Мы с товарищами открыли фирму - принты на майках делали, все шло хорошо.

Для души я занимался в театральной студии «Антреприза» у Вероники Алексеевны Иваненко. Она с первого дня знакомства уделяла мне гораздо больше времени, чем ребятам, с которыми создавала этот театр. Я приходил к ней домой, мы разговаривали на кухне по пять часов ночами. Именно тогда я поверил, что талантливый. И… стал зазнаваться. Прямо звездная болезнь началась! Ходил по Переславлю этакой звездой. Не то что сейчас - я стал гораздо скромнее. А тогда даже внешне старался выделяться. У меня была прическа острая и рваная, носил какие-то желтые рубахи.

Я дико заигрался, крылышки начали отрастать. Вел себя задиристо, наглел. И у ребят-студийцев началась ко мне лютая ненависть. Как-то старшие пацаны очень жестко со мной поговорили. Мол, старичок, так нельзя. Судя по взглядам, у них было желание меня побить… В общем, с меня сбивали спесь.

А когда я поступил в институт и началось ремесло, отростков звездности уже не было. Наоборот, появились страдания от ощущения неуверенности и никчемности. Когда мне было очень плохо, я приезжал в Переславль, заходил к Веронике Алексеевне, и она меня подбадривала. И сейчас, бывая дома, я к ней заглядываю… Вообще, Переславль - это одно из моих мест силы. Выходишь ночью из дома, слушаешь тишину. В Москве такой ноты нет.

А каким был ваш дом в детстве?

Крепостью. В доме было хорошо, уютно. Я рос под защитой мамы и папы. И когда поступил в ГИТИС, этого лишился. Очень болезненный момент, я остался совсем один... Даже не думал, что семья настолько важна, что так важен быт. Раньше все было как бы само собой: прибегаешь после футбола домой весь мокрый, тебя уже ждут с ужином, с пирожками с черникой. Мама то ли покупала их, то ли пекла. Бабушка тоже. Пироги для меня - символ дома.

Я очень хотел вырваться в другую жизнь, но не знал, что в ней так трудно... Москва казалась огромной, громкой, хаотичной

И вдруг я остался без них и буквально страдал от этого! Я очень удивлялся, как такое может быть, ведь я очень хотел вырваться в другую жизнь, но не знал, что в ней так трудно... Москва казалась огромной, громкой, хаотичной. С одной стороны, это нравилось, с другой - угнетало. У меня с ней была и любовь, и война одновременно. Я буквально терялся в городе. Потом учеба затянула, и стало чуть полегче.

Чем вы так поразили Леонида Хейфеца во время первого тура вступительных, что он взял вас на курс, минуя следующие испытания, и сказал, что хочет с вами дружить?

В первую очередь тем, что поступал только к нему. Хейфецу это казалось странным, ведь абитуриенты стараются использовать все варианты. Он даже не сразу мне поверил и попросил пробить мою фамилию по спискам других институтов. А еще Леонид Ефимович дал мне очень сложное задание, которое я выполнил.

Какое?

Он сказал: «Ты приходишь на могилу близкого, а место обезображено. Покажи свою реакцию…» Я не помню все в деталях, но это было дико больно. Злость, ощущение беспомощности, потому что, скорее всего, невозможно узнать, кто это сделал, и вообще огромная гамма чувств. Все это я переживал, иначе сыграть невозможно. Я сильно в это поверил... Недавно мы с Леонидом Ефимовичем беседовали об этом, и он сказал: «Я до сих пор себя немножко виню за то задание. Нельзя было так делать, потому что это сильно ударяет по психике…»

На вступительных экзаменах Хейфец нас безжалостно испытывал. Вся аудитория была полна абитуриентов, которые друг друга ненавидят, ведь они конкуренты. И я тоже ненавидел. Это была война каждого с каждым. А когда выбрали счастливчиков, стало еще жестче. На курсе собрались самые сильные, каждый победил 500 человек. Первый год было очень тяжело, мы занимали «места» - кто под солнцем, кто под пляжным зонтом на шезлонге, кто в море…

А где было ваше место?

На первой линии у моря - никогда. Некоторые ребята были лидерами курса с первого до последнего дня. Но не я. У меня же не было много спектаклей, наград и поощрений. Хотя однажды повезло. Каждый месяц двум-трем лучшим студентам выплачивали стипендию, на которую скидывались старшие, уже работающие ребята и педагоги. Однажды я стал лучшим. Мы с соседом по комнате Сашей Палем пошли в кафе, объелись пиццы. Были счастливы, просадили всю стипендию. Ну, вот и все…

Курсе на втором я осознал, что через два года начнется взрослая жизнь, нужно цепляться за любой шанс, начинать сниматься. Я все просчитал, у меня такое есть. Этот урок мне преподал папа, когда учил водить: «Саша, за рулем ты должен просчитывать ситуацию на шаг вперед. Так и в жизни: надо проигрывать в голове разные варианты, тогда будешь готов ко всему».

Как только появляется подушка безопасности, ты расслабляешься, не грызешь землю ради роли

И я готовился к тому, что, когда учеба закончится, нужно быть в деле, иметь работы и знакомства. Многие ребята об этом не задумывались - идет и идет… Не моя история, ведь за плечами - ничего. Родители не могли купить мне квартиру, мол, Саша, живи и не парься. И я за это благодарен обстоятельствам. Потому что как только появляется подушка безопасности, ты расслабляешься, не грызешь землю ради роли. Перестаешь стараться, думаешь: повезет в следующий раз. А у меня не было следующего раза, не было варианта проиграть.

У вас сейчас такой успех. Честно, голова кружится?

Нет. Ориентиры другие. Вот мы с вами сидим в кабинете, на стене Дженнифер Лоуренс (варианты фото на обложку октябрьского Psychologies. - Прим. ред.), ее знает весь мир, она снимается у лучших режиссеров планеты. Другой уровень, масштаб личности, сила влияния... Просто представьте себе, что это Лео ДиКаприо, а не я, придумал спектакль #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ (премьера экспериментальной постановки Петрова, где совмещены театр, кино и современная музыка, состоялась в 2016 году. - Прим. ред.). ДиКаприо показал бы его в Нью-Йорке, собрал зрителей на Таймс-сквер… Это было бы грандиозно!

Хочется такого уровня?

А есть человек, для которого мечтаете покорить мир?

Безусловно. У каждого есть такой человек.

Наверное, это актриса Ирина Старшенбаум, о которой вы говорили: «Она разбрызгивает вокруг себя свет…» Мужчина чаще всего завоевывает мир ради женщины?

Да, иначе и смысла нет. Мужику много не надо. У нас интересы-то маленькие. Поесть, поспать, с друзьями встретиться, в баню сходить. А вот когда мужчина не один, он стремится к другим вещам. У каждого они свои. Я, например, пишу стихи. Открываю телефон, набираю что-то, получается стихотворение. На мир начинаешь смотреть по-другому, когда есть ради кого… Становишься другим человеком. И такое ощущение, что именно это со мной сейчас происходит. Хочется многого достичь...

Чего, например?

Опять же выступить на Таймс-сквер. Поработать в Голливуде. Получить «Оскара». И это когда-нибудь произойдет. Вопрос времени… Это получится, если отказаться от всего, что есть здесь, - от успеха, интересных предложений. Но пока не время, я тут и полностью погружен в работу. Беру новые проекты, по-другому не могу. Я повышаю и буду повышать этот градус.

Вы фанатик?

Да, да, да, я фанатик! Иначе результатов не добьешься. У меня сейчас революционный период в жизни. Жажда перемен! Я за то, чтобы в искусстве разрушать условности, рисковать. Раздвигать рамки. Мне всегда хотелось сокращать дистанцию со зрителем и быть дико незащищенным на сцене, что дает возможность работать на 900%.

Обычные репертуарные спектакли в театре мне уже не так интересны. Конечно, я по-прежнему нервничаю перед выходом на сцену, но когда выхожу, ловлю себя на мысли, что раньше испытывал что-то гораздо большее. У меня зависимость от адреналина! Когда получаю его, нахожусь в диком кайфе и являюсь даже не человеком, а энергетической субстанцией.

От чего еще вы получаете удовольствие?

От футбола, испытываю редкое состояние эйфории, когда играю. Хоть сам с собой, просто набиваю мяч - и уже приятно. Кстати, мяч у меня всегда в багажнике.

Театральный роман

После института Александра Петрова пригласил в труппу театра Et Cetera Александр Калягин. Мэтр сразу предложил роль Грациано в спектакле «Шейлок», который поставил Роберт Стуруа. Петрова заметил Олег Меньшиков и переманил в труппу театра им. Ермоловой. Петров получил предложение, от которого невозможно отказаться, - сыграть Гамлета. Александра зачислили в труппу 25 января 2013 года, в день его рождения. В 2015 году, с позволения Меньшикова, он вышел на сцену театра им. Пушкина - сыграл Лопахина в постановке «Вишневый сад». Все свои роли Александр аккуратно переписывает в тетрадь и обязательно повторяет перед каждым спектаклем.

У нас есть стереотип, что классика должна быть как в фильмах Бортко (к которому я отношусь с большим уважением), но ведь есть еще сегодняшний день, под который мы должны подстраиваться. И отвечать нужно на запросы не только аудитории 45+, но и молодого поколения, которое очень многое теперь решает в нашей стране. Я считаю, что 18-летние – это космические люди, потому что, общаясь с ними, я понимаю, что между нами не то, что пропасть, - мы как будто из разных стран или с разных планет. Главное: они хотят думать, развиваться и постоянно учиться. У них страсть к новым знаниям. Эти люди хотят смотреть такие фильмы, которые будут на них влиять по-настоящему.

Если бы я увидел наш фильм «Гоголь. Начало», не снимаясь в нем, меня бы он сильно поразил. Для меня это новое слово в кинематографе, фильм, который меняет все направление. Так было с фильмом «Выживший», который в какой-то момент сильно изменил мое сознание. Я понял тогда, что кино можно снимать еще и так, и мне внутренне очень близко то, что сделал Иньяритту. Такие вещи создают эволюцию в кино, как когда-то это сделал Тарантино, полностью изменивший взгляд людей на кинематограф. Молодые - двигатель общества, и к этим молодым начинают стягиваться аудитория 45+. И если мы будем общаться на равных, то сможем вместе придумать что-то прорывное. Поэтому я сам начал очень внимательно прислушиваться к молодому поколению. И наш фильм «Гоголь» именно в этом смысле - очень крутой проект, актуальный. Он случился именно так, как должен был случиться. Такое отношение сейчас кажется радикальным с точки зрения классического кино, но с точки зрения молодежи - это и есть новый взгляд на привычные вещи.

Я думаю, «Гоголь» даст такой старт к производству фильмов и сериалов по русской классике. Наша классическая литература это просто кладезь с совершенно сумасшедшими мирами, которые можно интерпретировать по-разному, в том числе с отсылкой к сегодняшнему дню. Я уверен, что нужно использовать наше время, бросать персонажей Пушкина в 21-й век, и сделать это смело, серьезно и вдумчиво.

Вы только представьте себе гениальный монолог Евгения Миронова из «Идиота» в IMAX – он произносит его в офигенном стилизованном тому времени костюме и в атмосфере той эпохи с какой-нибудь сумасшедшей цветокоррекцией, и крупный план наезжает в стилистике «Выжившего»! Суть не меняется, понимаете? Просто мы будем использовать чуть более хулиганские методы привлечения внимания, новые технологии и будем говорить со зрителем с помощью монтажа, музыки, костюмов, декораций, спецэффектов. Молодым людям нужны новые способы погружения в реальность, а для развития кино очень важен разговор со зрителем на его языке. И мне кажется, этот современный язык абсолютно не противоречит ценности нашей классической литературы.

Я говорю об этом - и у меня голова идет кругом. Подумайте только, что можно сделать из «Преступления и наказания» в кино? И когда это увидят школьники, они обалдеют: кто такой Раскольников? Что вообще имел в виду Достоевский? Это ударит сильно по умам молодых ребят, которые поймут, что у них в руках бесценная книга. Мне было бы очень интересно узнать, как появление фильма «Гоголь» повлияло на отношение старшеклассников к произведениям писателя, пошел ли кто-нибудь из них в книжный магазин после выхода из кинотеатра.

Лично мне после съемок очень хочется перечитать всего Гоголя и окунуться в эти миры через его книги.

Александр Петров - звезда фильма «Притяжение», а теперь и картины «Гоголь. Начало» - в интервью Вадима Верника.

Фотография: Георгий Кардава

Вечером 2 апреля на «Первом канале» будут показаны два заключительных эпизода первого сезона сериала «Фарца» - увлекательной авантюрной ретро-саги, рассказывающей историю знакового для СССР явления: фарцовщиках. Продюсерами и сценаристами громкого проекта, уже успевшего собрать множество восторженных отзывов, стали Александр Цекало и призер «Берлинале» Александр Котт . Не менее впечатляет и актерский состав: в сериале появляются Евгений Цыганов , Евгений Стычкин , Алексей Серебряков , Екатерина Волкова и еще добрая дюжина артистов с громкими именами. Главная роль - начинающего писателя Андрея, становящегося фарцовщиком, - досталась молодому актеру Александру Петрову , уже успевшему заявить о себе в сериале «Закон каменных джунглей» и комедии «Любовь в большом городе-3». Воспользовавшись случаем, ELLE решил побольше узнать об артисте, покорившем прайм-тайм центрального канала.

Александр Петров /фото: Анна Лис

ELLE: Сегодня выйдут последние две серии «Фарцы». А ты сам следишь за сериалом?

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВ: Я стараюсь смотреть все свои работы. Не заранее, не на премьерах, а как обычные зрители: на сеансах в кино и по телевизору. Получается другая атмосфера, другой взгляд – более отстраненный и, может быть, даже более объективный. Это всегда любопытно - видеть, как кино дышит, как зал реагирует.

ELLE: И какие первые впечатления?

А.П.: Конечно, любую историю нужно досмотреть до конца. Но пока мне очень нравится! Я ужасно волнуюсь, потому что понимаю, что такие сериалы как «Фарца» – это довольно новое явление для России. Новый формат, близкий к тому, что делают на Западе. У нас же раньше как было: снимали эпопею из ста эпизодов, и можно было начинать ее смотреть с любой серии, ничего не теряя – просто потому что и следить там особо не за чем. А в современном качественном сериале всегда много деталей, которые ни в коем случае нельзя упускать – только тогда складывается полная картина, тогда становится все понятно. Я очень хочу, чтобы массовый зритель привык смотреть сериалы внимательно.

ELLE: Как ты получил роль фарцовщика Андрея? Тебя сразу пригласили на главную роль, или был кастинг?

А.П.: Конечно! Я на них ходил, хожу и буду ходить. Это прекрасный тренинг, который очень помогает в работе. Когда я пришел на пробы, у меня уже была договоренность о съемках в другом проекте, но после кастинга я получил сообщение: «Саша, как будет возможность - позвони. Саша Цекало». Я немного удивился: продюсер, лично, а не через помощника, просит меня с ним связаться! Позвонил, и он честно сказал мне: «Я бы очень хотел, чтобы ты снялся в этом кино. Ты должен сделать выбор». Эта честность меня подкупила – и, конечно, я выбрал «Фарцу». О чем совершенно не жалею! Ведь эти первые восемь серий – только начало, у истории будет продолжение. И я не удивлюсь, если сериалом заинтересуются на Западе: я почти уверен в том, что тем же американцам, создателям легендарных «Безумцев», будет очень любопытно посмотреть, а как жили в шестидесятых в СССР. Тем более что интерес к России, к нашему кино, растет – вспомнить хотя бы, какой фурор произвел «Левиафан», да и наши актеры становятся там востребованными.

ELLE: Тебя определенно тянет на Запад! И, кажется, у тебя есть даже опыт работы с западными режиссерами...

А.П.: Да, сейчас идут съемки сериала «Мата Хари», над которым работает международная команда. Режиссер Денни Берри (режиссер телесаги «Горец» – ELLE) , актеры – Кристофер Ламберт, Джон Малкович... Недавно закончился первый этап съемок в Португалии, через пару месяцев будем снимать в Петербурге. Этот сериал, конечно, будет знаковым событием – этаким мостиком туда, за океан.

ELLE: В 26 лет ты уже можешь похвастаться главной ролью в сериале «Первого канала». Ты даже Гамлета в театре успел сыграть – чего некоторые актеры ждут всю жизнь. В чем секрет такого стремительного взлета?

А.П.: Забавно, но мне мой «взлет» стремительным совсем не кажется! У меня в жизни вообще ничего не происходило быстро, это всегда было последовательное восхождение по ступенькам. Даже поступая в театральный, я проходил тур за туром – тогда как многих ребят, чтобы не мучить, сразу отправляли на конкурс. Многие врываются в кино с громкими премьерами, а я начинал с небольших ролей в скромных проектах. Просто постепенно роли становились больше, а проекты – интересней. Так что моя карьера - это самая обычная лестница. Никакого лифта, все пешком! Наверное, именно поэтому я всегда готов и к критике, и к саморазвитию, и к экспериментам.

ELLE: А сам себя часто критикуешь?

А.П.: Когда смотришь на свою работу, сложно это делать, полностью абстрагировавшись: ты постоянно что-то анализируешь, подмечаешь ошибки, которые, возможно, остальным даже не заметны. Но все это не самокопание, а абсолютно нормальный процесс.

ELLE: Тебе ближе камера или сцена?

А.П.: Я могу совершенно честно сказать, что кино мне гораздо ближе, чем театр. На съемочной площадке я ощущаю себя, как рыба в воде! А в театре сложнее всего мне дается длинный и утомительный репетиционный этап. Правда, когда выходишь на сцену при полном зале и чувствуешь, что здесь и сейчас творится какое-то волшебство, то понимаешь, что все эти месяцы поисков, репетиций, обсуждений были не напрасны. Это кайф!

ELLE: Это правда, что ты поступал на экономический?

А.П.: Да, и даже проучился там два года! Студентом я был никудышным, преподаватели мне прямым текстом говорили: «Саша, учись! Иначе станешь дворником, и ничего у тебя в жизни не получится».

ELLE: Что заставило тебя стать актером?

А.П.: Театральная студия под руководством Вероники Иваненко в моем родном Переславле-Залесском! Я попал туда уже, будучи студентом-экономистом, и там мне в буквальном смысле открылся дивный новый мир. Я понял, как это сложно и одновременно увлекательно - быть актером. Мы выпустили несколько спектаклей, отвезли один из них на театральный фестиваль ГИТИСа, и после этого я твердо решил, чем хочу заниматься, от чего испытываю настоящее удовольствие.

ELLE: А что тебе еще нравится?

А.П.: Обожаю футбол! Сколько себя помню, болею за «Спартак». Более того, у меня даже была возможность стать профессиональным футболистом… Но обстоятельства сложились таким образом, что не получилось. Хотя, конечно, стараюсь время от времени погонять мяч с друзьями. Но если мне сейчас выйти на поле против себя же десятилетней давности, то тот Саша Петров меня сегодняшнего просто сделает!

ELLE: В итоге ты стал артистом, от чего российское кино только выиграло – чего не скажешь о футболе. Ты готов к армии поклонниц?

А.П.: Мне кажется, к этому надо относиться, как к части работы. Если у актера нет поклонников, то это, по меньшей мере, странно. Многие артисты говорят, что не любят давать интервью, что их раздражает навязчивое внимание, что работают для себя. Я же отдаю себе отчет в том, что работаю для людей. Мне приятно, когда меня узнают, подходят, благодарят за какие-то мои роли: будь это летчик, которому понравился сериал «Обнимая небо», или бывший неформал, который жмет мне руку за «Закон каменных джунглей»... Я, кстати, был удивлен, когда Олег Евгеньевич Меньшиков (худрук Театра Ермоловой, где служит Петров – ELLE) мне сказал, что с интересом посмотрел несколько эпизодов сериала! От него такой похвалы я совсем не ожидал!

ELLE: У тебя есть девушка? Как она относится к твоей популярности?

А.П.: Да, и мы уже давно вместе. Возможно, в глубине души она немножко ревнует! Даша не актриса, человек не публичный, но знает, что моя профессия иногда подразумевает повышенное внимание. Вначале, когда выходили первые фильмы с моим участием, конечно, переживала, но сейчас, мне кажется, относится к этому уже с абсолютным пониманием. Главное, что между нами ничего не меняется, чему я безумно рад.

ELLE: Ты романтик? Способен на безумные поступки?

А.П.: Да, я такой! И, мне кажется, подобные вещи здорово стимулируют отношения, освежают чувства и вообще взгляд на мир.

ELLE: А у тебя есть какие-нибудь табу в профессии?

А.П.: Нет, абсолютно никаких.

ELLE: Хорошо. А какое-нибудь мерило профессионального успеха?

А.П.: Конечно! «Оскар».