Аркадий гайдар в хакасии. Писатель и солдат Аркадий Гайдар: Садист и каратель или жертва гражданской войны. Страшные сны барабанщика

Звонкий псевдоним и всенародная слава не спасли писателя Аркадия Гайдара от памяти о собственном прошлом - расправах, которые чинил в свое время над мирным населением юнец Аркадий Голиков с ушибленной головой и всесильной должностью комбата ЧОН - Частей особого назначения. Но как тот же самый человек в недолгие периоды между пребыванием в психушке и тяжкими запоями умудрился создать светлых героев романтичной книжной страны Гайдарии - вот удивительная литературная загадка, над которой биографы писателя бьются по сей день.

Снились люди, убитые мной в детстве

В тридцатые годы прошлого века зимними вечерами на огонек московской квартиры писателя Рувима Фраермана неизменно собирались молодые литераторы - обменивались новостями, читали друг другу свое, только что из-под пера, яростно спорили и просто веселились. Одним из завсегдатаев был Аркадий Гайдар. Это он, как бы пародируя пушкинский «Арзамас», обозвал литературные посиделки Конотопами: ежевечерний тесный круг - Малый Конотоп, раз в неделю сборище побольше - Средний Конотоп, а уж когда раз в месяц набегало человек до двадцати - Большой Конотоп.
По воспоминаниям К. Паустовского, «возникало поразительное соревнование эпиграмм, рассказов, неожиданных мыслей, поражавших своей щедростью и свежестью… Сюжеты, темы, выдумки и наблюдения бродили в нас, как молодое вино… Гайдар всегда приходил с новыми шутливыми стихами. Я помню одно, где Гайдар в очень трогательных тонах предавался размышлениям о своей будущей смерти: «Конотопские женщины свяжут На могилу душистый венок, Конотопские девушки скажут: Отчего это вмер паренек…» Стихи кончались жалобным криком: «Ах, давайте машину скорее! Ах, везите меня в Конотоп!» Смех порой не затихал до утра».
Никто не подозревал, что шутка Гайдара невзначай приоткрывала тоску о невозможном - о забвении такой тьмы в дремучих глубинах его души, что и самому было жутко заглядывать. Мало кто из его приятелей знал о странных припадках, когда хватал он вдруг бритву и начинал полосовать себя. «Я был молод, ничего подобного отроду не видывал, и та страшная ночь произвела на меня ужасающее впечатление,
- решился лишь через полвека поведать об этом в зарубежной публикации журналист и писатель Борис Закс, - Гайдар резался. Лезвием безопасной бритвы. У него отнимали одно лезвие, но стоило отвернуться, и он уже резался другим. Попросился в уборную, заперся, не отвечает. Взломали дверь, а он опять - режется, где только раздобыл лезвие. Увезли его в бессознательном состоянии, все полы в квартире были залиты свернувшейся в крупные сгустки кровью… Я думал, он не выживет… При этом не похоже было, что он стремится покончить с собой, он не пытался нанести себе смертельную рану, просто устраивал своего рода «шахсей-вахсей» (религиозное самоистязание. - Ред.). Позже мне случалось видеть его в трусах. Вся грудь и руки ниже плеч были сплошь - один к одному -покрыты огромными шрамами. Ясно было, он резался не один раз».
В дневниках Гайдара об этих припадках
- ни слова. Для секретных записей он придумал шифр. Записывал, к примеру, что вновь мучили его повторяющиеся сны, и дальше лишь помечал: сны «по схеме 1», «по схеме 2»… Но как-то потерял, видно, контроль над собой, и прорвалось открытым текстом: «Снились люди, убитые мной в детстве».
В рамках официальной биографии этот вопль души не слишком выпадал из контекста. Известно было, что с детства Аркадий Гайдар, тогда - Голиков, воспринимал жизнь как захватывающую игру в войнушку. Иное дело, что война шла настоящая - кровавая, братоубийственная - гражданская. Лишь в новейшее время выяснилось: юнец так страшно заигрался, ошалевший от данного ему права казнить и миловать, что его вынуждены были круто остановить его же начальники, отнюдь не отличавшиеся кротким нравом, сами имевшие на счету груды жертв в той мясорубке. Так которые из убитых снились Гайдару?

Печать на крови

То, о чем хотел и не мог забыть Гайдар, открылось более чем через полстолетия на разоблачительной волне 80-х. В память людей - свидетелей красного террора в Хакасии черными буквами впечаталось имя Голикова. Об этом - в книге В. Солоухина «Соленое озеро».
Есть в Хакасии озеро - когда-то его называли Божьим, потом стали звать просто Большим. В нем местные рыбу не ловят начиная с 20-х, когда появился в тех краях Аркадий Голиков, восемнадцатилетний комбат ЧОН - Частей особого назначения. Страшным правом наделяло «особое назначение» его полномочного представителя. По приказу Голикова в прорубь под лед живьем заталкивали местных жителей - так он расправлялся с заложниками за то, что не мог ни от кого добиться, где скрывается банда Соловьева, на уничтожение которой его сюда направили. Столько людей было утоплено в том озере, рассказывали старожилы, что ловля рыбы, кормившейся человечиной, стала здесь негласным табу на многие десятилетия. Так которые из убитых снились Гайдару? Может быть, те, утопленные в озере?
А может быть, снилось попавшее под распаленную его ярость население целой деревни, семьдесят шесть человек - среди них были старухи и дети, которых он «выстроил в одну шеренгу, поставил перед ними пулемет: «Не скажете, всех перекошу». Не сказали. Сел за пулемет и… всех…»
Сколько же их, собственноручно или по его приказу застреленных и замученных, должно было сниться Гайдару, если опыт подобных расправ он набирал с пятнадцати лет!
Он родился в 1904 году. В 1818-м ушел в Красную армию, было ему всего четырнадцать. А уже следующим августом 1919-го в его послужном списке обозначена должность, дававшая несовершеннолетнему пацану право на беспощадный террор: «Комиссар отряда курсантов, усмирявших кубанских казаков». Не осталось свидетельств о действиях Голикова той поры, но публикуемые во множестве документы о так называемом «расказачивании» дают представление, какую «доблесть» следовало проявить в отношении казаков и их семей, чтобы получить еще более широкие полномочия. А он получил: в семнадцать лет приказом командующего войсками Тамбовской губернии Михаила Тухачевского был назначен командиром 58-го отдельного полка по борьбе с бандитизмом.
Из Солоухина: «…Издал Свердлов декрет «О расказачивании России». То есть об истреблении донских и кубанских казаков. И окружены были области Войска Донского и кубанское казачество, и жгли станицы и расстреливали за одну ночь все население той или иной станицы вместе с детьми и женщинами. Две недели длилось это бесчинство. Кто же это все делал? Не строевые, не полевые, не боевые части Красной армии. Это делали Части особого назначения. Сокращенно - ЧОН…
Не успели отгреметь залпы расстре-ливателей на Дону и Кубани, восстало крестьянство в Тамбовской губернии. Не выдержали грабежа, продразверстки, продотрядов, голода, доводившего до людоедства и детоедства, - восстали. В Тамбовском восстании участвовало около двухсот тысяч человек, а возглавил его тридцатичетырехлетний А. С. Антонов.
Против тамбовских мужиков двинули регулярную армию под командованием Тухачевского. Но так как главным средством борьбы с восставшими была система заложничества, то Тухачевский не мог обойтись без Частей особого назначения. Делалось так. Ушел мужчина из семьи к Антонову, арестовывалась вся его семья. Ушли из деревни к Антонову несколько мужчин, арестовывалась (а то и просто сжигалась) вся деревня. А ведь заложников надо потом расстреливать. Как же тут обойтись без ЧОНа? К Тухачевскому послали Аркадия Голикова. У голиковского биографа об этом написано: «…разговор с Тухачевским вышел короткий. Михаил Николаевич сказал, что пригласил его (Голикова) поближе познакомиться, что хотя мятеж как таковой в целом ликвидирован, работы все равно еще много…» Ну, к такой работе Голикову, несмотря на молодость лет, было уже не привыкать…»
К тому времени юный Голиков успел получить травму, повлиявшую не лучшим образом на состояние его психики - ударной волной от взрыва снаряда его сбросило с лошади, и он сильно ушиб правую часть головы. С недолеченной контузией, зато с «боевым» опытом, твердо усвоивший, что нет мирного населения в гражданской войне - только свои и враги, а с врагами следует поступать беспощадно, после Тамбовщины он был направлен в Хакасию для уничтожения повстанческого отряда Соловьева.
Из Солоухина: Свидетельствует Г. Ф. Топанов, хакасский писатель. «Ранним весенним утром 1922 года в наш аул Тогыр Чул, что прилепился к отрогам Кузнецкого Ала-Тау, въехало пятеро вооруженных всадников. Остановившись на дороге, они позвали моего отца, стоявшего у калитки. Я играл в соседнем дворе. Побежал на шум. Кричал один из всадников на моего отца. Это был высокий, совсем молодой парень. На голове папаха, очень нам знакомая по фото и картинкам времен Гражданской войны. Она была сдвинута набок. Таким мне запомнился легендарный герой, «всадник, скачущий впереди», красный командир Аркадий Голиков-Гайдар. Он размахивал нагайкой. Потом он выхватил маузер, выстрелил. Отец упал. Раздался еще один выстрел. Всадники тут же развернулись, ускакали по дороге. Помню, я присел около отца, смотрел на его окровавленное лицо. Вот и все, что помню об отце. Потом говорили, что наша бабушка собирала мозги своего сына в деревянную чашку…»
Занесся молодой комбат, возомнил себя вершителем судеб и, видно, удивился, когда из Красноярска получил от начальства предписание явиться в центр для выяснения неких обстоятельств. Оказалось, что даже по чоновским меркам он превысил допустимый уровень кровопускания. Солоухин предполагает, что кто-то наверху сообразил: действия Голикова - беспредел политический, ибо настраивает хакасов враждебно по отношению к русским, а ведь советская власть воспринималась как власть русская. Срочно придумали смехотворный по тем временам повод - комбат должен был направить неких пленных в центр, но преступно расстрелял их, ибо не нашел свободных людей для конвоя. Повод этот дал потом возможность биографам горячо спорить: скольких же пленных он расстрелял. Одни называли 16 человек, другие - вполовину меньше, третьи - что пустил он в расход «всего» четверых. Как будто это число что-то меняло в устроенной чоновцами бойне.
Из Солоухина: «Нет стенограмм разбирательства этого дела, но есть заключение по делу № 274. В этом заключении командующий ЧОН губернии В. Какоулин написал: «Мое впечатление: Голиков по идеологии неуравновешенный мальчишка, совершивший, пользуясь своим служебным положением, целый ряд преступлений»… Председатель одной из проверочных комиссий, а именно т. Виттенберг, потребовал для Голикова суда и высшей меры наказания, то есть расстрела. Биографы Голикова утверждают, что суд не состоялся. Научный сотрудник Института истории Хакасии Сергей Михайлович Тодышев уверял меня, что суд был и что Голикова приговорили к расстрелу, но что Тухачевский, находясь в то время на высоте государственного положения, спас своего бывшего подчиненного, отозвав его из Красноярска в Москву «для лечения». И то и другое правдоподобно, ибо к этому времени всем стало ясно, что Голикова нужно лечить. Что он не просто убийца (все чоновцы -убийцы), но что он убийца - псих, что он убийца - маньяк».
О том, что с головой у Голикова было не все в порядке, подозревали и те, кто оказывался очевидцем странного ритуала, которым тот сопровождал перевербовку захваченных им лазутчиков Соловьева. Рассказывают, что он писал на куске полотна (бумаги не было): такой-то «состоит у меня разведчиком. Начальник боерайона ЧОН 2 Голиков». Затем выхватывал нож, надрезал себе руку, макал печать в кровь и припечатывал к тряпице. Впечатление производил неизгладимое, шоковое.
Где мой черный пистолет?
Нет причин не доверять Солоухину, когда он опирается на документы и свидетельства очевидцев. Однако, войдя в раж, он готов додумать там, где фактов нет, но очень хочется. Это касается, в частности, детства Гайдара. Загадочная запись в дневнике «Снились люди, убитые мной в детстве» приводит Солоухина к ничем не обоснованной догадке: еще до ухода в армию мальчишка кого-то убил.
Он даже знает - кого: «И возникает в мучительных снах, в кошмарах тема трех молодых прекрасных женщин, трех сестер-арзамасок. Если бы одна, было бы понятнее и проще. Мало ли? Ну влюбился подросток в русскую красавицу, если даже и старше его, и была недоступна, недосягаема и осталась светлой памятью на всю остальную жизнь. Но почему - три? И почему они приходили потом к взрослому чоновцу не светлой сказкой, а тяжелым кошмаром?.. Документировать… невозможно, но подсказывает интуиция: уж не хлопнул ли их (курсив ред.) юный р-революционер? Ведь, небось, сестры-то были дворянки или, во всяком случае, интеллигентки».
Пока читатель не разобрался, что было, а чего не было, последующий солоухинский домысел уже твердо базируется на только что выдуманных убийствах как на факте, не требующем доказательств: «Видимо, догадываясь о кровавых проделках отпрыска или даже зная о них, мать и упросила своего знакомого взять Аркашу поскорее в отряд (чоновский отряд). С чоновца, если даже что-нибудь и открылось бы - взятки гладки. И потом, было ясно, что отряд из Арзамаса скоро уйдет. Для Голикова было: чем скорее, тем лучше».
А вот это уже - откровенная ложь со стороны писателя Солоухина, противоречащая историческим фактам. Не было «кровавых проделок» и не было чоновских отрядов в 18-м - они начали создаваться лишь через год. Однако картина, которой не хватало Солоухину для полной законченности образа, создана. Так запускается сенсация.
Будем все же придерживаться известных фактов.
В детстве Аркадий Гайдар, как все мальчишки его времени, бредил подвигами и даже пытался сбежать на войну - ему было девять лет, когда началась Первая мировая. Он родился в семье, где наслышался горячих революционных речей. Отец Петр Исидорович был из крестьян, мать Наталья Аркадьевна - дворянского обедневшего рода, имела отдаленное отношение к потомкам Лермонтова. Оба были учителями, оба поверили в Февральскую революцию 1905 года и приняли участие в ее событиях в масштабах города Льгова Курской губернии. Потому, когда пошли аресты, им пришлось стронуться с места. Родным городом Гайдар всегда считал Арзамас - он жил там с восьми лет. Как все мальчишки, сбегал с уроков, чтобы провожать эшелоны на фронт. С одним из эшелонов уехал отец. Драпануть на войну первоклашке не удалось - его перехватили на одной из станций.
Октябрь 17-го года перевернул жизнь в Арзамасе, город стал одним из революционных центров. Тринадцатилетний Аркадий путался у взрослых под ногами, напрашивался в патруль, «стал у нас вроде связного и разведчика», рассказывала через много лет одна из старых революционерок. Тогда же втихаря он раздобыл маузер. «Оружие привозили и продавали солдаты, - свидетельствует исследователь жизни и творчества Гайдара Б. Камов. -«Нижегородский листок» печатал объявления: «Продается малодержаный револьвер с коробкой патронов». Он носил короткоствольный плоский маузер в кармане брюк». Иметь маузер, да не пострелять -слишком большое искушение для пацана. Стрелял с дружком по окнам собора - это было. И был неумышленный выстрел в классе, когда одноклассники пытались отобрать оружие, - через много лет Гайдар опишет этот эпизод в повести «Школа». Но даже при патрулировании ему не пришлось пускать маузер в дело.
Своей активностью пацан так намозолил всем глаза, что никто не удивился, когда он обзавелся поручителями и в 1918-м подал заявление: «В комитет партии коммунистов. Прошу принять меня в Арзамасскую организацию РКП(б)» (ячейки комсомола еще не было). Решение приняли положительное, но осторожное: «Принять А. Голикова в партию с правом совещательного голоса по молодости и впредь до законченности партийного воспитания». Однако воспитывать было некогда. Через три месяца четырнадцатилетний большевик, попрощавшись с зареванными матерью и тремя сестренками, ушел в Красную армию. Так, по сути, закончилось детство Аркадия Голикова. И как бы к этому ни относиться, стоит признать: никто не стал бы принимать в амбициозную большевистскую партию образца 18-го года мальчишку, запятнавшего себя в мирной жизни «кровавыми проделками».

Филаша, выпьем, дурак!

В какой момент заканчивается ослепленный «революционной необходимостью» яростный Аркадий Голиков и начинается писатель-романтик, добрый друг детей Аркадий Гайдар? Неужто это - один человек? Можно лишь строить предположения о том, как круто повернувшееся колесо судьбы заставило отставного комбата что-то в ней понять и ужаснуться. Иначе откуда сны «по схемам», и припадки, и запои… Может быть, он убегал от самого себя в свои книги, в выдуманную жизнь с чистым и светлым горизонтом, в которой разделение на своих и врагов было четким, и потому не было вопроса, на чьей стороне правда - разумеется, на стороне его отважных и сильных духом героев. В этом ясном мире он назывался уже Гайдаром.
Есть разные версии, откуда взялся псевдоним. На вопросы он отвечал уклончиво, посмеивался. Самой романтичной расхожей версией, но и самой надуманной была красивая легенда о том, что в монгольском языке это слово означает «всадник, скачущий впереди».
Свой, мрачный, вариант изложил Солоухин: Гайдар - от хакасского слова «хайдар», что переводится как вопрос «куда?». Вроде бы Голиков в общениях с жителями только и твердил: «хайдар?», допытываясь, куда ушел Соловьев. Так его будто бы и прозвали. Однако псевдоним - не прозвище. Трудно представить себе, чтобы по собственной воле писатель взял себе имя, напоминающее о собственном зверстве.
Самое правдоподобное - шифр. Еще в Арзамасе Аркадий со школьным другом придумали игру - изобретательно зашифровывали все что ни попадя. Он вернулся в детство, создав причудливую аббревиатуру из букв своего имени и города: Голиков Аркадий из Арзамаса, где «из» было заменено на французское «д’», как в имени д’Артаньян. Получилось: Г(оликов) А(ркади)ЙДАР(замас). Головоломно, но по духу - очень на него похоже.
Это имя первыми узнали читатели Перми. После больничных передряг и периода растерянности, когда его комиссовали подчистую (но не за действия в Хакасии - а по здоровью), ему только и осталось, что взяться за журналистику. Помотавшись по стране, в 1925 году он осел в Перми, обосновался в газете «Звезда». Работалось и жилось легко, прошлое забилось в темные закоулки памяти - его заслонила любовь. Он женился на семнадцатилетней журналистке Лии Соломянской, родился сын Тимур. За год с небольшим Гайдар опубликовал около трех десятков рассказов и очерков и четыре повести, самая известная из них -«Р.В.С».
Безоблачное житье-бытье прервал скандал. Надо же было Гайдару сделать героем фельетона судебного следователя Филатова. Тот поднял бучу и довел дело до суда. Факты, изложенные в публикации, опровергнуть было невозможно, и обвинение в клевете рассыпалось. Но суд все же признал Гайдара виновным в оскорблении - придуманный автором собеседник Филатова обращался к тому со словами: «судейская душа, Филаша, выпьем, дурак». С того дня осторожный редактор газеты стал придираться к каждому слову, завернул несколько фельетонов. Гайдар перебрался в Свердловск, а затем в Москву.
Не к добру перебрался. Там Лия нашла новую любовь. Гайдар затосковал, запил. Из дневника: «А, в общем, - сутолока, вечеринки. И оттого, что некуда мне девать себя, не к кому запросто зайти, негде даже ночевать… В сущности, у меня есть только три пары белья, вещевой мешок, полевая сумка, полушубок, папаха
— и больше ничего и никого… Ночевки
- где придется. Деньги, безденежье, опять деньги. Относятся ко мне очень хорошо, но некому обо мне позаботиться, а сам я не умею».
Потом была работа в хабаровской газете «Тихоокеанская звезда», и снова Москва, и Клин, где он вновь женился и обзавелся приемной дочкой Женей. Выходили книги «Школа», «Дальние страны», «Военная тайна», «Голубая чашка»… Росла популярность. А его терзала раздвоенность, изводили сны, надвигались тени прошлого, и он все чаще проваливался в запои, резался бритвой, попадал в психушки и письма оттуда писал отчаянные.
Из письма Р. Фраерману: «Тревожит меня мысль - зачем я так изоврался. Казалось, нет никаких причин, оправдывающих это постоянное и мучительное вранье, с которым я разговариваю с людьми… образовалась привычка врать от начала до конца, и борьба с этой привычкой у меня идет упорная и тяжелая, но победить я ее не могу… Иногда хожу совсем близко от правды, иногда - вот-вот - и веселая, простая, она готова сорваться с языка, но как будто какой-то голос резко предостерегает меня - берегись! Не говори! А то пропадешь!»…
Что бы ни имел в виду Гайдар под этими «изоврался» и «берегись», поступки его свидетельствовали об открытой смелости, граничащей с безрассудством. В годы репрессий, когда он узнал, что арестовали его первую жену, он не раздумывая кинулся звонить всесильному Ежову: «За что ты мою Лийку арестовал!» Когда бессонными ночами люди с биением сердца прислушивались, по чью душу вновь грохочут сапоги на лестнице, он написал «Судьбу барабанщика», о мальчишке, отца которого арестовали. И взмокший от страха редактор переправлял повесть, чтобы получилось, что арестовали его за банальное воровство. Но оказалось - гайдаровский подтекст заштриховать невозможно.

Рикошетом с Гражданской

Никто никогда не видел Гайдара в штатской одежде. Гимнастерка, командирский ремень, сапоги, шинель, папаха. Военизированная одежда соответствовала внутреннему настрою.
Этот суровый настрой рефреном звучит в каждой его книге. Мир его героев-детей
- отражение мира взрослых без скидок на возраст - они погибают во имя светлых идеалов, разделяются на белых и красных
- один не выживет, если не убьет другого, борьба идеологий разделяет их мир. Даже самая поэтичная вещь Гайдара «Голубая чашка» не обходится без эпизодов, где
в очарование летнего умиротворенного пейзажа вторгаются военные учения или воспоминание о днях былых: «А того не знала глупая Маруся, что не ждет никогда Красная Армия, чтобы ее просили. А сама она мчится на помощь туда, где напали белые. И уже близко от Маруси продвигаются по степи наши красноармейские отряды. И каждая винтовка заряжена на пять патронов, а каждый пулемет - на двести пятьдесят»…
Аркадий Голиков, свято поверивший в коммунизм и ослепленно ринувшийся в борьбу за советскую власть, никуда не делся, он в этих книгах. И Аркадий Гайдар в своей полувоенной одежде никогда не покидал Гражданскую - его герои продолжили ее в своей детской, на поверку не такой уж мирной жизни. Впрочем, это отражало настрой всей страны.
И все же даже в этой черно-белой, без нюансов, жизни был момент - у Гайдара сработали тормоза. Его, такого непримиримого, замутило от аморального запашка, которым несло от истории с Павликом Морозовым. Была заказана повесть, в которой зарубленный топором 12-летний мальчишка должен был стать символом борьбы за колхозный строй. Гайдар вначале взялся, получил аванс и даже написал пару глав. Однако по мере углубления в материал понял, что занимается фальсификацией. Отказываться было поздно - первые главы напечатаны в журнале. Он ушел в спасительный запой. И больше никогда не возвращался к этой теме.
Зато знаменитый Тимур с его командой шагнул в повесть из реального события. Заболел сын приятеля Гайдара, срочно потребовалось лекарство, но времени объезжать аптеки одну за другой не было. Гайдар собрал мальчишек двора, выдал по бумажке с названием препарата и разослал в разные концы города. Лекарство было редким, все же один из пацанов нашел его. Азарт, с которым ребята кинулись на помощь, подал Гайдару идею повести. Вначале она называлась «Дункан и его команда», но против нерусского имени стеной встал идеологический отдел ЦК. После долгого перебора имен («Вася и его команда»? «Степа и его команда»? - злился автор, они сами не понимают, что это - не звучит?!) Гайдар остановился на имени сына. И не его была вина, что стихийно возникшая среди ребятни игра в Тимура была введена идеологическими чиновниками в ранг принудительного «тимуровского движения».
В 41-м, с началом войны, Гайдар стал рваться на фронт. С его букетом болезней и психических отклонений получил отказ. Он добился командировки в район боев, в Киев, в качестве корреспондента «Комсомольской правды». Первый же очерк «У переправы» был вынесен им из атаки, в которую он ринулся вслед за ротой. В том бою он добыл трофейный автомат и очень этим гордился. Последний из переданных им очерков рассказывал о ночном поиске, в который он ходил вместе с разведчиками. Во время беспорядочного отступления армии Гайдар пропал и лишь позже обнаружился в партизанском отряде.
Дальнейшие сведения отрывочны. Известно, что был он в отряде пулеметчиком и в стычках с немцами отважно отражал их натиск. И еще - он много писал, вел дневник отряда и всегда носил записи при себе.
Гайдар погиб в том же 41-м, 26 октября. Он и еще четыре партизана отправились к схрону с продуктами, чтобы пополнить запасы. У домика путевого обходчика их ждала засада. Первым это заметил Гайдар. Предупредить товарищей он мог единственным образом, и он это сделал - поднялся и крикнул: «Ребята! Немцы!» Тут же его скосила пулеметная очередь.
Остальные спаслись, но не смогли спасти записи Гайдара - они попали в руки врагов. Не немцев - полицаев. На этом участке леса, рассказывали впоследствии деревенские жители, немцев не было, он находился под контролем полицаев. А поскольку те были из местных, то и имя убийцы Гайдара местные охотно назвали - Яков Воропай. Говорят, он потом повесился.
Известно, что к немецким захватчикам переходили, как правило, люди, пострадавшие при раскулачивнии и расказачивании. Выходит, по большому счету, Голиков-Гайдар погиб от рук тех, кого сам беспощадно истреблял в Гражданскую. Судьба завершила мистический круг. Как будто это о нем строки окуджавской песни: «Я все равно паду на той, на той единственной, гражданской, и комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной».

20/08/18. Кристина Рудич.

Губернатор Кемеровской области Аман Тулеев подал в отставку 1 апреля 2018 года, через неделю после самой жуткой трагедии в истории города Кемерово - гибели 60 человек во время пожара в ТЦ «Зимняя Вишня». 21-летнее правление Тулеева было временем, когда в Кузбассе при поддержке областной администрации издавали многочисленные книги о губернаторе. Кемеровские историки докопались и до примечательного факта, связывающего Амана Тулеева и знаменитого советского писателя Аркадия Гайдара (деда реформатора Егора Гайдара).

История Колдыбая Тулеева.

О предках Тулеева рассказывает изданный в 2016 году «документально-художественный роман» «Дороги Тулеева» и вышедший тогда же документальный фильм на эту тему. Автором книги, получившей значительное распространение в Кузбассе, является экс-помощник Тулеева Людмила Поликанова.

Согласно тексту, у родного деда Амана Тулеева - Колдыбая - была весьма нетипичная биография, о подробностях которой долгое время не знал даже сам губернатор.

Колдыбай Тулеев - выходец из рода Адай казахского Младшего Жуза. В годы Гражданской войны он был представителем казахов при ставке белогвардейского атамана Дутова. Казахская Алашская автономия (Алаш Орда) была провозглашена в Семипалатинске в декабре 1917 года. Стоявшая у руля автономии партия «Алаш», придерживавшаяся политики умеренного казахского национализма, заключила союз с лидером оренбургских казаков Александром Дутовым. Утверждается, что Колдыбай Тулеев был офицером и советником атамана Дутова по национальным вопросам. Выбор его кандидатуры был связан с тем, что Колдыбай имел как военное, так и исламское религиозное образование - он окончил юнкерское училище и медресе.

О том, что эти сведения могут соответствовать действительности, говорят и косвенные данные других источников. Личный конвой атамана Дутова на самом деле состоял из казахов.

Аркадий Гайдар: рейд в Сибирь.

Согласно версии книги и фильма, Колдыбай Тулеев выполнял дипломатические поручения, будучи переговорщиком между белыми и красными. После того, как атаман Дутов отступил в Китай, судьба забросила Колдыбая в Сибирь, на территорию современной республики Хакасия - тогда Енисейской губернии. В 1922 году он попал в плен к красным, и был для них ценным заложником, как человек, через которого можно было подобраться к атаману Дутову. Одновременно в этих местах появился отряд части особого назначения, которым командовал 18-летний Аркадий Голиков - будущий известный детский писатель Аркадий Гайдар. Его направили сюда для уничтожения антисоветских повстанцев.

О дальнейших событиях в фильме повествуется следующим образом: «Гайдар был крайне неопытным и недалеким командиром ЧОНа, склонным к неоправданной жестокости. Столкнувшись с нехваткой мест для заключенных, он, не особо разбираясь, кто есть кто, приказал казнить всех лишних хакасов. Был среди обреченных и дед Амана Тулеева. Пленников вывели на берег Томи. Четверых хакасов зарубили сразу. Дед Колдыбай знал, что будут казнить, но оставался спокоен. Пока другие молили о пощаде, он сам сбросил с плеч рваную одежду и встал перед красноармейцем. Тот рубанул шашкой и отскочил, чтобы кровь на рубашку не брызнула. Заложник лишь покачнулся, но расправил спину, стал как будто выше ростом. «Кто же так рубит?» - выговорил красноармейцу».

В итоге, как утверждается, Аркадий Гайдар, недовольный промедлением, лично убил Колдыбая Тулеева:

«Гайдар сам выхватил клинок, подбежал и рубанул деда с разворота. Человек дернулся, но устоял на ногах. Гайдар побледнел, стал рубить тупо-исступленно, как мальчишки рубят палкой лопухи, а заложник все вставал и вставал. В истерике Голиков выхватил маузер».

Тело убитого казаха было сброшено красноармейцами в реку.

Сибирский след в биографии Аркадия Гайдара действительно был одним из самых неоднозначных. Применяемые коммунистическим командиром методы и убийства им стариков, женщин и детей не встретили понимания даже у однопартийцев. Гайдар был лишен права занимать руководящие должности. В дальнейшем детский писатель, со времен войны страдавший травматическим неврозом, не один раз лечился в психиатрических клиниках и наносил бритвой травмы сам себе, утверждая, что ему снятся убитые люди. В Хакасии Аркадия Гайдара до сих пор называют «красным палачом» и обвиняют в геноциде коренного населения.

Близкие же Амана Тулеева в советское время не распространялись о прошлом деда Колдыбая, поскольку боялись клейма родственников «врага народа». Отметим, что кузбасский губернатор во время своего пребывания в должности получил орден Дружбы (Достык) от президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который позитивно отзывался о деятельности «Алаш-Орды» в годы Гражданской войны.

Каким на самом деле был Аркадий Гайдар

Аркадия Гайдара помнят в первую очередь как известного советского писателя, работающего в жанре детской литературы. Те, кто родился еще во времена СССР, наверняка помнят его популярные произведения, такие как «Чук и Гек», «Голубая Чашка», «Тимур и его команда» и многие другие. Они входили во многие собрания сочинений и детские книжки, изданные в Советском Союзе. Эти рассказы читали детям их родители, а некоторые из них в свое время проходились и по школьной программе.

Но далеко не каждый знает о том, что один из любимых писателей советских детей был еще и кровавым убийцей, психопатом, а также палачом, деятельность которого по праву может заполнить несколько страниц в том разделе истории СССР, которая касается времен так называемого красного террора.

Малоизвестные факты о жизни Аркадия Гайдара

Аркадий Петрович Гайдар (настоящая фамилия Голиков) родился в самом начале двадцатого века на территории Курской губернии. Известно, что его родители участвовали в революционных выступлениях, произошедших еще в 1905 году, и поэтому они были вынуждены покинуть свое место жительства.

После Октябрьской революции, когда Аркадию было всего около четырнадцати лет, он вступил в коммунистическую партию. В тот же год он был зачислен в красную армию. Будущий писатель участвовал в боевых действиях на полях сражений Гражданской войны, где он получил ранение и контузию. После этого он был отправлен на учебу, где проходил подготовку на курсах командного состава. В результате уже 1921 году он стал командиром 58-го отдельного полка красной армии.

Аркадий Гайдар на Гражданской войне

В том же 1921 году 58-й отдельный полк, находящийся под управлением Гайдара, участвовал в подавлении Кронштадтского восстания. Затем Аркадий продолжил службу в так называемых частях особого назначения (или просто ЧОН), которые выполняли функции карательных отрядов. По некоторым данным, с ними он принимал участие в кровавых и жестоких событиях, произошедших в Башкирии и Хакасии.

Там якобы Аркадий Гайдар получил приказ найти и уничтожить отряд Соловьева, который состоял из офицеров, выступавших под руководством Колчака, а также местных селян. Не сумев поймать легендарного Белого партизана, он обрушил свой гнев на простых людей, которые проживали в небольших селениях. По словам очевидцев, огромное количество жителей Хакасии было убито или замучено до смерти. Людей расстреливали, им отрубали конечности, сбрасывали в колодцы и проруби. В одном из эпизодов, описанных очевидцами тех страшных событий, говориться о том, что Аркадий Гайдар лично убил около сотни простых селян выстрелами в затылок.Гайдару был поставлен диагноз травматический невроз. А еще позже врачи обнаружили у него маниакально-депрессивный психоз на фоне хронического алкоголизма. Аркадий много времени провел в психиатрических клиниках, где в его поведении неоднократно отмечались склонности к самоубийству (он несколько раз резал себя бритвой). Кроме того, он страдал от запущенной формы алкоголизма, которая так и не дала ему нормально устроить личную жизнь.

Автор добрых, светлых, романтических произведений «Чука и Гека», «Тимура и его команды» испытывал муки совести, пытался покончить с собой, пьянствовал запойно и проходил лечение в психиатрических клиниках. Тайна окружает юные годы детского писателя. Кто же он: садист и каратель или жертва гражданской войны?

«Раньше я был уверен, что всё пустяки. Но, очевидно, я на самом деле болен. Иначе откуда эта легкая ранимость и часто безотчетная тревога? И это, очевидно, болезнь характера. Никак не могу понять и определить, в чем дело? И откуда у меня ощущение большой вины. Иногда оно уходит, становится спокойно, радостно, иногда незаметно подползает, и тогда горит у меня сердце и не смотрят людям в лицо глаза прямо», - запись из дневника Аркадия Гайдара.

Аркадий Гайдар (Голиков) – писатель, чья личность вызывает массу вопросов. Его биография превратилась в миф. А точнее в несколько мифов. Загадочный Голиков имеет противников и заступников. У него армия поклонников и личные знаменитые «киллеры».

Совершенно точно известно, что детство Аркадия Голикова прошло в Арзамасе. Там четырнадцатилетний мальчишка вступил в партию. Там у него появился первый пистолет (по одной из версий он его купил, по другой оружие подарил мальчику отец). Там он ходил в ночной патруль и стрелял по окнам храма. Любимой книгой Аркадия было собрание сочинений Гоголя. Эти факты известны из воспоминаний самого писателя. А затем он ушёл в Красную армию. На его детские годы выпали Первая мировая, революция и гражданская. С того момента, как он покинул дом, начинается взрослая жизнь подростка Аркадия Голикова. Биографы до сих пор не договорились о том, какой же она была.

Версия первая. Солёная

В августе 1918 года Голиков подаёт заявление в комитет партии коммунистов. Ему тесно в маленьком городе и в декабре он уходит в Красную армию, чтобы бороться «за светлое царство коммунизма». Мальчишка командовал ротой на петлюровском фронте, в 17 лет стал командиром отдельного полка по борьбе с бандитизмом. Сначала он кроваво подавил восстание тамбовских крестьян, а затем восемнадцатилетнего Голикова командировали в Хакасию. Вот об этом много написано. Особенно подробно этот период жизни, а точнее злодеяний молодого Голикова описал Владимир Солоухин в книге «Солёное озеро». В Хакасии по версии Солоухина Голиков-Гайдар проявил себя как садист. Его задачей было найти и уничтожить народного командира Соловьёва, который с крестьянскими солдатами засел в тайге. Для того, чтобы узнать, где прячется Соловьёв, Голиков пугал, пытал и убивал хакасов. Вот цитата из этого очерка:

«Утром он из бани по одному выпускал и каждого стрелял в затылок. Всех шестнадцать человек перестрелял. Своей рукой. А то еще, собрал население целого аила, ну, то есть целой деревни... Семьдесят шесть человек там было. Старухи и дети, все подряд. Выстроил их в одну шеренгу, поставил перед ними пулемет. "Не скажете, всех перекошу". Не сказали. Сел за пулемет и... всех... А то еще в Соленом озере, да в Божьем озере топил. В прорубь под лед запихивал… под лед сам лично пихал почти живых людей еще. Много, очень много, шибко много».

«Солёное озеро» Солоухина опубликовали в 1994 году. Писатель деревни ненавидел советскую власть. Героев своей книги он вывел в контрастных цветах. Крестьянский атаман Соловьёв – белый и в белом. Народный заступник, человек благородный, смелый и гордый. А вот фигуру Голикова Солоухин окрасил в кровавый – цвет революции, наделив его худшими качествами. Не человек, а зверь. Моральный урод. Маньяк. Садист. Опирался писатель на свидетельства местных жителей. В книге он приводит фамилии рассказчиков. Не мало журналистов и литераторов с мнением Солоухина согласны. В 90-е и 2000-е вышло множество статей на эту тему. Но есть и заступники. Вот как отреагировал критик Бенедикт Сарнов:

«Пожалуй, ни на кого из развенчиваемых ныне классиков советской литературы не вылили столько помоев, как на Аркадия Гайдара. <...> О Гайдаре пишут с какой-то прямо-таки патологической злобой и ненавистью. Владимир Солоухин сочинил на эту тему даже целую повесть: документальную, как он её называет».

Документы

В архивах подтверждения этим страшным обвинениям не найдено. Хотя в том, что в начале жизни Голиков видел смерть и убивал сам, сомневаться не приходится. Из донесений солдат на своего командира известно, что Аркадий Голиков расстреливал военнопленных по причине того, что их нечем было кормить или не было условий для содержания. Так же занимался мародёрством. Молодой командир отбирал у хакасов скот и съестные припасы.

«Драгоценное в Гайдаре то, что ему очевидно огромного самообладания стоило забыть ту кровь, которую он сам пролил. Гайдар этого достиг. То ли горло резали, то ли живьём топили, такого плана я слышал рассказы. Собственного расследования я не проводил, собственных улик у меня нет. Но, я допускаю, что это могло быть», - поделился мнением в телеинтервью доктор филологических наук Сергей Небольсин.

Подлинно известно, что на Голикова было заведено несколько дел. Причиной было превышение должностных обязанностей. Ни одно расследование не было доведено до конца. Из-за серьёзной травмы Аркадий Голиков был уволен из Красной армии и всю жизнь лечился от страшных мигреней. Сильнейшая боль сопровождалась приступами, он резал вены безопасной бритвой и его несколько раз вытаскивали из петли.

Версия вторая. Заступничество

Главным демифологизатором Гайдаровской биографии был Борис Камов. Самым преданным биографом Камов стал по велению сердца. Писатель вырос на книгах Гайдара и своим долгом посчитал изобличить Солоухина и доказать, что «Солёное озеро» - подлый вымысел. Борис Камов изучал архивы и увлечённо вникал в биографию Гайдара в течение 20-ти лет.

«Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров» - написана языком пафосным. Камов строит её как опровержение. Он использует цитаты статей и повести Солоухина, спорит с авторами и приводит свои доказательства. Книга Камова убеждает, что все обвинения против Гайдара – ложь. «Гайдар стал жертвой грандиозного мошенничества». Правда, рассуждения Бориса Камова не всегда основаны только на документальных фактах. Писатель часто уходит в пространные рассуждения о всемирном заговоре. Камов утверждает, что компания против Гайдара не что иное, как оружие психологического поражения. Цель – лишить народ идеалов. Спонсор, конечно, - Запад.

«На россиянах были опробованы давно заготовленные технологии дезинформации, приемы организации массовой паники и массовой истерии. Этот "психологический пластид" поступил из заграничного арсенала. Он был заготовлен на случай Третьей мировой войны и впервые в таких обширных масштабах его опробовали на бывших советских гражданах», - из книги «Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров».

Другое мнение

Сам Камов избежать истерии в своих текстах не смог. Но его исследования документально опровергли многие мифы об Аркадии Гайдаре. На Камова ссылаются современные литературоведы. Дмитрий Быков, например, опирается на книги биографа. Писатель и журналист объясняет: срывы Гайдара, попытки резать руки, страшные головные боли и запои – посттравматический симптом. Возможно, именно от послевоенного синдрома Гайдар пытался спастись в своих добрых и светлых текстах. Создать идеальный мир и счастливое детство, которого у него не было.

«Для того, чтобы стать детским писателем, подозреваю я, нужно действительно с самого детства нести в себе огромный запас непонятости и одиночества. К детям обращаешься тогда, когда тебя предали и продали взрослые. Вот с Гайдаром случилась примерно такая история»,

В 41-ом Аркадий Гайдар добился разрешения уйти на фронт в качестве военного корреспондента. Домой он не вернулся. Писатель погиб в 37 лет, сражаясь за Родину.

Писатель Солоухин обвинил писателя Гайдара в казнях десятков хакасов, в утоплениях и даже в том, что его бойцы пировали на телах людей, которых собирались казнить.

Несомненно, красный бандитизм во время Гражданской существовал, и его жертвами становились зажиточные соседи по селу, интеллигенция. Под угрозой расправы красные экспроприировали у местных лошадей, продовольствие, деньги. Бывали и пьянство, и разборки. 7 ноября 1920-го года в Канском уезде коммунисты расстреляли 42 «контрреволюционера» – работников кооперативов и местную интеллигенцию. 14 января 1921 года в Новосёлово милиционеры убили уполномоченного райпродкома Р. Фангора и семью священника Попова с детьми. Тела были сброшены в полынью. В октябре 1920 года под Минусинском бойцы РККА застрелили шесть работников райпродкома. В Канске были убиты 20 человек: крестьяне, служащие кооператива, священник, агроном и даже учитель. Это продолжалось вплоть до 1930 года и вызывало ответную реакцию населения.

Но Голиков не имел отношения к этим убийствам. Согласно архивным документам, на которые ссылается историк Александр Шекшеев, он находился в Хакасии с февраля по сентябрь 1922 года. 29 марта он принял командование, но уже 10 июня его сняли с должности из-за «травматического невроза» и отправили в штаб ЧОН. 18 ноября он отбыл в отпуск.

Все это время Голиков гонялся по тайге за бандитами. Согласно отчетам комиссии, которая проверяла его деятельность, молодой командир больше «стрелял по белкам». В его действиях не было оперативности, а часто - смысла. На замечания товарищей он угрожал арестом и расстрелом. Нет, он не был ангелом: известно, что в июне 1922 года командир юный командир расстрелял пленных бандитов, а тела приказал бросить в воду. На него было даже заведено дело в ГПУ.

С появлением семнадцатилетнего комбата в среде ЧОН участились случаи жестокостей, краж и грабежей. Двое местных были расстреляны «за связи с бандитами». Секретарь сельсовета Сулеков был ранен Аркадием при побеге и сгинул в реке. Только в мае 1922 года Аркадий лично принимал участие в расстреле пятерых местных.

После расследования его деятельности ГПУ комбат Голиков был отстранен от должности. На два года ему запретили занимать руководящие посты. Дали год на восстановление нервной системы. Но руководить Голиков и не рвался.

Начиная с 1922 года он не мене десяти раз лежал в больницах, страдал депрессиями и запоями. Даже «Мальчиш-Кибальчиш» был написан в хабаровской больнице.

Зато он начал писать. В 1925 году вышла повесть «Р.В.С.». Дальше были написаны «Шкoлa», «Чeтвeртый блиндaж», «Дaльниe стрaны», «Вoeннaя тaйнa», «Судьбa бaрaбaнщикa», «Тимур и eгo кoмaндa», «Гoрячий кaмeнь»...

Так Голиков стал Гайдаром. Он никогда не был счастлив и признавался, что постоянно думает о людях, убитых им в юности. До самой смерти он оставался неприкаянным, не имея угла, скитаясь по домам творчества, пионерским лагерями и квартирам друзей.

После начала войны с немцами просился на фронт. Не взяли. Пришлось ехать военкором. В немецком тылу показал себя героем - вынес из боя комбата Прудникова, организовывал сопротивление, благодаря ему, из окружения вышли более трехсот бойцов.

Осенью 1941 года военкор «Комсомолки» Аркадий Гайдар попал в окружение и погиб, прикрывая отход товарищей за станковым пулеметом. Его наградили двумя орденами: Знак Почета и орден Отечественной войны Первой степени.

Он не был хорошим или плохим, он был сыном своего времени, подростком, оказавшемся в нечеловеческих условиях Гражданской войны. А еще он был совестливым человеком, способным на покаяние, и прекрасным, талантливым писателем, став в нашей стране основоположником детской литературы.