Особняк на пречистенке. Страшная сказка дома морозовых

Но она выбрала свой путь: заняла денег и вместе с маленькими дочками уехала в Париж - обучаться кройке и шитью. Вернувшись в Москву, открыла швейную мастерскую для состоятельных дам, попросив всех своих знакомых поддержать ее заказами. Дела быстро пошли в гору, и вскоре стало большим шиком иметь приданое, сшитое в мастерской Маргариты Оттовны. К Маргоше и Леле в уютную квартиру на Тверском бульваре ходили домашние учителя: они учились языкам, рисовали, играли на фортепьяно, потом пошли в гимназию. Маргарита Оттовна вставала с рассветом и до вечера была занята в мастерской, чтобы ее девочки ни в чем не знали нужды, однако подросшая Маргоша стыдилась своей матери. И вовсе не ее занятия были тому причиной… Дочери госпожи Мамонтовой были желанными гостьями на балах и вечерах в домах московского купечества.

В Особняк Маргариты Морозовой

Этот роскошный особняк на Смоленском бульваре хорошо известен москвичам по нескольким причинам. Во-первых, он является архитектурной достопримечательностью Москвы, во-вторых - с ним связаны имена его знаменитых хозяев: фабриканта Михаила Абрамовича Морозова и его супруги Маргариты Кирилловны (в девичестве Мамонтовой), в-третьих - потому что в этом доме часто бывали лучшие представители московской интеллигенции начала XX века: художник В. А. Серов, композитор Александр Скрябин, певец Леонид Собинов, поэт Андрей Белый и другие.

В начале XIX века на углу Смоленского бульвара и Глазовского переулка находилась усадьба генеральши Глазовой, имя которой сохранилось в названии переулка.
В 1879 году на фундаменте прежней постройки был выстроен новый особняк по проекту Александра Ивановича Резанова, академика архитектуры, ректора по архитектуре Академии художеств. Внешний вид дома отражал эпоху эклектики, стиль неогрек. Особняк был возведён для владельца большого пассажа на Кузнецком мосту, чаеторговца и владельца чайных плантаций на Кавказе, К.С. Попова.
В 1894 году особняк вновь перестраивался архитектором Виктором Александровичем Мазыриным для нового владельца - фабриканта Михаила Абрамовича Морозова. При перестройке внешний вид фасада сохранил свой стиль. Были пристроены два флигеля, соединённые с особняком. Когда Морозов внезапно скончался в возрасте 33 лет, дом достался его жене Маргарите Кирилловне.
В начале XX века особняк перешёл к фабрикантам Ушковым, а после национализации в доме открылся клуб Октябрьской революции. Несколько позже, в 1920-х годах, в усадьбе размещался райком партии, а затем филиал Дома пионеров Киевского района. Сегодня здесь располагается банк.

1. Главный дом расположен в глубине двора и полукруглыми крыльями соединён с небольшими двухэтажными флигелями.

2. В оформлении веранды и балкона использованы мотивы греческой классики.

3. Фронтон тоже украшен барельефом в греческом стиле.

4. Превосходная коллекция картин размещалась в зимнем саду и во многих комнатах этого великолепного особняка. Коллекцию Маргарита Кирилловна в 1910 году передала в дар Третьяковке. Западноевропейская часть коллекции позднее попала в Эрмитаж и Пушкинский.

5. Вид на задний фасад особняка со стороны Глазовского переулка.

В этом московском особняке часто бывал художник В.А. Серов. Здесь он написал известный портрет хозяина дома, портрет Маргариты Кирилловны был написан позже.

В.А. Серов. Портрет Маргариты Морозовой, 1910. Портрет М. А. Морозова, 1902

Маргарита Кирилловна уезжать из России после революции не захотела и вторую половину своей жизни прожила в бедности. От прошлых богатств у неё остался портрет младшего сына Мики, которого она пережила на пять лет.

В.А. Серов. Портрет Мики Морозова, сына М. К. Морозовой. 1901

Много интересной информации, связанной с хозяевами особняка, нашла в журналах моих друзей по ЖЖ - il-ducess и eho-2013

Михаил Абрамович Морозов купил усадьбу на Смоленском бульваре через год после женитьбы на Маргарите Мамонтовой. Рано став вдовой, Маргарита Кирилловна была центральной фигурой не только светской и богемной жизни Москвы, но и философско-религиозного просвещения в России в начале XX века. Ещё при жизни Михаила Абрамовича, который был коллекционером живописи, частыми гостями дома были художники Виктор Васнецов, Константин Коровин. Близким другом семьи стал Валентин Серов. Частыми гостями после смерти Морозова были композитор Александр Скрябин, у которого хозяйка дома брала уроки музыки, поэт Андрей Белый, считавший её своей музой, и десятки других известных людей искусства и общественной жизни того времени.

Судьба этой женщины тесно связана с выдающимися людьми русского Серебряного века, она была крупнейшей меценаткой, яркой представительницей культурного просвещения России начала XX века. Многие знаменитые художники, поэты, музыканты, актёры, философы и общественные деятели, часто не переносившие друг друга на дух в обычной жизни, регулярно встречались в салоне Морозовой на Смоленском бульваре. Салон представлял собой настоящий дом-музей: египетская парадная, привезённая из Египта настоящая мумия, сфинксы, каждая комната в своём стиле - ампир, восток и т.д. Морозова потратила доставшиеся ей в наследство от мужа три миллиона рублей с максимальным эффектом для культурной жизни Москвы и России. Мало кто из крупнейших меценатов может сравниться с ней по значимости поддержанных начинаний и творческих гениев.

Маргарита Кирилловна Морозова (в девичестве Мамонтова), хотя и происходила из знаменитого купеческого рода, была бесприданницей. Её отец Кирилл Николаевич промотал немалое состояние, доставшееся от отца, бежал от кредиторов за границу и, в конце концов проиграв последние деньги в Монте-Карло, застрелился в гостиничном номере, когда Маргарита была ещё ребёнком. Опекуном её лично и всей её семьи стал московский обер-полицмейстер А.А. Козлов, чьи отношения с вдовствующей матерью Маргариты вызывали кривотолки. Замужество с наследником огромного состояния Михаилом Морозовым, который был сражен её красотой, было для Маргариты Кирилловны пропуском в высший свет.

Михаил Абрамович отличался вспыльчивостью, был необузданной натурой. Вскоре после женитьбы он за штурвалом собственного парохода «Новинка» в верховьях Волги (по пути на дачу) налетел на мель и чуть не погубил молодую супругу, заваленную мебелью на тонущем судне. Впоследствии Маргарита Кирилловна в 1897 году была вынуждена покинуть на время дом мужа. Колоритная жизнь богатой пары послужила материалом для сатирических пьес известных драматургов. Считается, что прообразом главного героя пьесы А.И. Сумбатова-Южина «Джентльмен», которая несколько сезонов шла в Малом театре, был Михаил Морозов, «русский самородок, смягченный цивилизацией». А его жена в слегка карикатурном виде была выведена В.И. Немировичем-Данченко в пьесе «Цена жизни».

Несмотря на сложности в семейной жизни и рождение троих детей, Маргарита Кирилловна слушала лекции по всеобщей истории и русской литературе в МГУ, знакомилась с яркими представителями московской либеральной профессуры (Боборыкиным, Джаншиевым, Глебом Успенским и др.) и театрально-художественной элиты (В.Серовым, В.Васнецовым, М.Врубелем, В.Суриковым, А.Архиповым, Л.Собиновым и многими другими). Михаил Абрамович покупал для своей коллекции картины известных живописцев, и многие из них стали близкими друзьями семьи. Особенно Валентин Серов, который написал несколько портретов Морозовых, самый известный из которых - портрет пятилетнего Мики Морозова.

Серов был последним из гостей, кто покинул особняк на Смоленском бульваре непосредственно перед смертью Михаила Абрамовича в октябре 1903 года. Незадолго до этого художник закончил его парадный портрет, создание которого Маргарита Кирилловна воспринимала как мистический знак беды, исполнение пророчества дяди своего мужа Михаила Хлудова. Тот в своё время предрёк 14-летнему племяннику и тёзке смерть после написания его первого портрета. Маргарита Кирилловна была против того, чтобы муж заказывал Серову парадный портрет, и после его смерти упрекала живописца. По одной из версий, она кричала Серову: «Это вы! Вы убили Мишу!» Серов был потрясён и полгода тяжело болел. Несмотря на свои противоречивые чувства к художнику, Морозова ссудила его крупной суммой на период вынужденного простоя в работе. Незадолго до собственной смерти Серов начал писать портрет Маргариты Кирилловны, но не успел его завершить.

Тесные отношения связывали Морозову с композитором Александром Скрябиным, у которого она брала уроки музыки. Маргарита Кирилловна финансово поддерживала выдающегося музыканта с 1904 по 1908 год, что позволило ему переехать в Швейцарию, где у него был самый плодотворный период творчества. Морозова также была близкой подругой жены Скрябина Веры Ивановны, от которой композитор ушел к Татьяне Шлёцер. Морозова поддерживала жену Скрябина, оставленную с четырьмя малолетними детьми, и была на протяжении многих лет посредником между всеми участниками этого «любовного треугольника».

На протяжении многих лет Маргарита Кирилловна была музой поэта-символиста Андрея Белого, для которого она ещё до их личного знакомства стала первым юношеским увлечением. Поэт четыре года писал ей письма под псевдонимом «Ваш рыцарь». Позднее, уже после знакомства с Морозовой, даже когда место «прекрасной дамы» у него заняла жена Александра Блока Л.Д. Менделеева, он продолжал писать Маргарите Кирилловне любовные письма, что не мешало их вполне светскому общению в салоне меценатки. Он воплотил её в образе Сказки в своей «Второй (драматической) симфонии». Немало страниц поэт посвятил Морозовой в своей мемуарной трилогии «На рубеже двух веков», «Начало века», «Между двух революций». В поздней и, как многие считают, его лучшей поэме «Первое свидание» в образе Зариной видна Морозова.

В 1905 году под влиянием происходящих в стране событий салон Морозовой превратился в центр общественной жизни. Здесь проходят публичные чтения и дискуссии, в которых участвуют П.Н. Милюков, князь Г.Н. Львов, Д.С. Мережковский и даже представители РСДРП. В мае 1905 года в особняке на Смоленском бульваре проходит Всероссийский земский съезд с участием трёхсот депутатов. Для его проведения хозяйка усадьбы заручилась поддержкой своего бывшего опекуна (а по слухам, циркулировавшим тогда в Москве, настоящего отца) генерал-губернатора А.А. Козлова, который проигнорировал попытку запретить съезд телефонным звонком второго лица МВД из Петербурга.

Одним из активных участников съезда был Павел Милюков, чьи отношения с Морозовой летом 1905 года характеризовались им как «кратковременное взаимное увлечение». В своей переписке она называла Милюкова Штольцем в противоположность Е.Н. Трубецкому (Обломову). Также выступавший на съезде философ князь Евгений Трубецкой стал самой большой платонической любовью всей жизни Маргариты Кирилловны. Её интерес к общественно-политическим вопросам был во многом обусловлен желанием сблизиться с Трубецким. С этой же целью она стала финансировать издание газеты «Московский еженедельник», редактором которой стал Евгений Николаевич. Газета выходила до 1910 года, когда Морозова была вынуждена продать роскошную усадьбу на Смоленском бульваре и переехать в принадлежавший ей более скромный дом в Мёртвом переулке. «Беззаконная любовь» с Евгением Трубецким привела к появлению нескольких сотен философско-любовных писем - возможно, самой потрясающей переписки в русской истории. Чтобы быть ближе к своему платоническому возлюбленному, который жил в фамильном имении Бегичево под Калугой, Маргарита Кирилловна купила в 1909 году усадьбу Турлики (с тех пор известную как «Морозовская дача») на территории нынешнего Обнинска.

Неподалеку от Арбата в Глазовском переулке на углу со Смоленским бульваром стоит роскошная усадьба. Фамилия первой владелицы, жившей здесь в конце XVIII века генеральши Глазовой, сохранилось в названии переулка. В конце прошлого столетия владельцем особняка стал Михаил Абрамович Морозов, представитель знаменитейшей купеческой фамилии дореволюционной России. Отчество у него, надо сказать, обманчивое, просто в старообрядческих семьях было принято давать детям библейские имена.

После возврата на круги частнособственнических идеалов, дом выкупили учредители, существовавшего до дефолта банка Российский Кредит. Дом строен и гармоничен снаружи, выполнен в классических канонах и пропорциях и потому привычен глазу. Зато внутри, способен поразить самое богатое воображение. Египетская парадная, охраняемая сфинксами, орнаменты из таинственных знаков по стенам, самый настоящий саркофаг с мумией в прихожей, будто на машине времени переносят посетителя в минувшие тысячелетия.

Открывая двери, переходя из зала в зал, путешествуешь по культурному наследию разных народов. Тут и античная и пышный Восток, будто из сказки 1001 ночи. Даже не верится, что сложные узоры восточной гостиной, из которых состоит буквально каждый сантиметр стен и потолка выполнен руками русских мастеров, настолько неотличимо все от лучших образцов арабского декоративного искусства. Декор дома достался Морозовым от предыдущего владельца чаеторговца К.С.Попова, для которого это старинное здание было перестроено в 1874 году.

Хозяйке дома Маргарите Кирилловне внутреннее убранство дома не нравилось, она находила его "причудливым и некрасиво отделанным", переделать, однако, не получилось. Маргарита Кирилловна Морозова, урожденная Мамонтова, слыла первой красавицей Москвы. Была женщиной неординарной, занималась благотворительностью, помогала Скрябину, Дягилеву.

Серьезно увлекалась философией, всячески поддерживала русских мыслителей серебряного века: Бердяева, Флоренского, Булгакова, Розанова. В нее был влюблен Андрей Белый, посвятивший ей Особняк Морозова М.А. многие строки в "Кубке метелей" и поэме "Первое свидание". Говорят, с нее Врубель писал свою царевну-лебедь.

Михаил Абрамович любил живопись и со многими художниками дружил. Кроме Врубеля среди них были Коровин, Левитан, Серов. Последний, правда, автор довольно нелицеприятного Морозовского портрета, которым постарался выразить свою нелюбовь к тому классу, ярчайшим представителем которого Морозов являлся, но, мол, так, без личной неприязни к прототипу. Морозову хватило широты принять портрет, и оплатить, не пеняя на зеркало. Так вот, на воскресные завтраки, к двум часам дня, что любопытно, собирали Морозовы всю живописную Москву. Потчевали в доме художников, в благодарность за поставляемую ими пищу духовную, не менее живописно и артистично.

Говядина а-ля Шатобриан, шесть закусок, два жарких: индейка, фаршированная каштанами, молодой вепрь с трюфелями и печенкой, ну там рыба, салаты, сладкие пирожки, фисташковое мороженое. Запивали розовым шампанским, пить классическое по утру, считалось моветон. Коллекционируя живопись с 20 лет, Морозов увлекся и импрессионистами, причем первым из российских собирателей оценил Ренуара, Дега, Ван Гога и Гогена.

Превосходная коллекция помещалась в зимнем саду и во многих комнатах этого роскошного особняка. Умер Морозов рано, 33- лет, а коллекцию Маргарита Кирилловна в 1910 году передала в дар Третьяковке. Западноевропейская часть коллекции позднее попала в Эрмитаж и Пушкинский. Кстати говоря, греческий зал Цветаевского музея устраивался на деньги, пожертвованные Морозовым.

Маргарита Кирилловна прожила, в отличие от мужа, долгую жизнь. Дом она продала еще до революции, от мужниного наследства отказалась в пользу детей, их у нее было четверо. Из Морозова не уехала, хотя были времена, когда единственным безопасным для нее местом оставался склеп покойного мужа на Рогожском кладбище, в котором ей приходилось прятаться.

Уезжать из после революции она не захотела и вторую половину своей жизни прожила в глубокой бедности. От прошлых богатств, у нее остался портрет младшего сына Микки, работы Серова, с которым она скиталась по разным углам, имея статус лишенки, пожалованный новой властью в "благодарность" за все благодеяния, без всяких гражданских прав.

Адрес: Смоленский бульвар 266

История этого строения датируется началом XIX в., когда в 1819 г. на территории обширного владения было начато строительство главного дома усадьбы генеральши А.П. Глазовой. Первоначально был построен северный одноэтажный жилой флигель вдоль красной линии Земляного вала. Здание было поставлено на каменный цокольный этаж, а верхний деревянный этаж обложен в один кирпич. Одновременно был заложен каменный цокольный этаж основного объёма.
Ансамбль главного дома был в основном отстроен уже к 1821 г. Двухэтажный с мезонином дом и южный флигель были деревянными, обложенными кирпичом и оштукатуренными. Полуциркульные крылья, соединявшие главный корпус с уличными флигелями, были выстроены в камне. По центральной оси находилась полукруглая ротонда с колоннами и лестничными сходами в палисадник. Основной вход в здание осуществлялся через каменное крыльцо со стороны южного торцевого фасада.
В таком виде здание просуществовало до 1869 г., когда по требованию его новой владелицы княгини Е.В. Гагариной дом был частично перестроен. Судя по сохранившимся планам и фасадам, основные габариты и композиционная схема дома сохранились, лишь незначительно была увеличена южная пристройка для входа в здание. Предположительно в это время ампирная отделка фасадов была изменена на новую.

В 1879 г. для К.С. Попова, владельца пассажа на Кузнецком мосту (ул. Кузнецкий мост, д. 12), чаеторговца и владельца чайных плантаций на Кавказе, на фундаменте прежней постройки был выстроен новый особняк. Проект принадлежал Александру Ивановичу Резанову, академику архитектуры, профессору Императорской Академии художеств и её ректору по архитектуре. Внешний вид дома отражал эпоху эклектики, стиль «неогрек».

В 1894 г. особняк вновь перестраивается уже архитектором Виктором Александровичем Мазыриным для нового владельца – фабриканта Михаила Абрамовича Морозова. При перестройке внешний вид фасада сохранил свой первоначальный стиль. Были пристроены два флигеля, соединённые с особняком переходами. Когда Морозов внезапно скончался в возрасте 33 лет, дом достался его жене Маргарите Кирилловне Морозовой (в девичестве Мамонтовой).

В официальной записке значилось, что Мазырину предписывается вести ремонт дверей, печей и окон. Однако, очевидно, что именно при его участии на первом этаже главного дома появляются шесть парадных залов, оформленных в различных стилях: «мавританский», «помпейский», «охотничий», «ренессансный», «греческий», «английский», «малый английский», а также «египетская» лестница.
Художественное оформление этих интерьеров близко по стилистике к интерьерам дома А.А. Морозова на Воздвиженке (ул. Воздвиженка, 14), дома А.В. Морозова в Подсосенском переулке (Подсосенский пер., д. 21) и другим образцам интерьеров того времени.

Михаил Абрамович Морозов, как и его знаменитый брат, Иван Абрамович, любил живопись, коллекционировал её и дружил со многими художниками. В 1892–1910 гг. в особняке М.К. и М.А. Морозовых бывали: художники К.А. Коровин, С.А. Виноградов, В.В. Переплетчиков, А.М. Васнецов, И.С. Остроухов, чьи картины составили основу картинной галереи М.А. Морозова; М.А. Врубель, В.И. Суриков, А.Е. Архипов; скульптор П.П. Трубецкой; писатель Л.Н. Толстой, поэт Андрей Белый (Борис Бугаев); актер М.П. Садовский; музыканты: директор и профессор Московской консерватории В.И. Сафонов; композиторы А.Н. Скрябин, Н.К. Метнер; философы: Л.М. Лопатин, С.Н. и Е.Н. Трубецкие и др. В этом московском особняке часто бывал художник В.А. Серов. Здесь он написал известный портрет хозяина дома, портрет Маргариты Кирилловны, и знаменитый портрет сына хозяев – Мики Морозова.

Маргарита Кирилловна прожила, в отличие от мужа, долгую жизнь. Дом она продала ещё до революции.
При последнем владельце усадьбы Михаиле Константиновиче Ушкове с 1910 по 1917 г. никаких строительных работ не велось.
В 1917 г. владение было национализировано. В главном доме в 1918 г. был открыт клуб им. Октябрьской революции (позже – клуб «Освобождённый труд» фабрики Гознак), на открытии которого выступал В.И. Ленин.
В 1923–24 гг. в северной части сада была устроена летняя эстрада.
В 1952 г. на фасаде дома была установлена мемориальная доска из мрамора с бронзовым барельефным портретом В.И. Ленина и с текстом: «Владимир Ильич Ленин выступал в этом здании на открытии клуба им. Октябрьской революции Хамовнического района 10 ноября 1918 г.».

В дальнейшем здание неоднократно передавалось различным учреждениям и организациям, в том числе здесь располагался дом пионеров, райком партии, в результате чего планировочная структура здания периодически трансформировалась. В ходе эксплуатации уникальное убранство интерьеров было доведено до крайне неудовлетворительного состояния, многие элементы интерьеров были утрачены, а декоративные росписи значительно повреждены.

В 1980-х гг. здание перешло в собственность Верховного Совета СССР, в связи с чем на объекте были проведены комплексные ремонтно-реставрационные работы.
В 1993 году дом был передан банку «Российский кредит».
В настоящий момент здание находится в собственности Российской Федерации и не используется.

Объект культурного наследия федерального значения.